Koreana Summer 2015 (Russian)

ISSN 1975-0617

ЛЕТО

2015ТО

М 11, №

2ТРАДИЦИОННЫ

Е РЫНКИ

Главная тема ном

ера

Корейская культура и искусство

Расцвет и закат рынков

Люди, пробуж

дающ

ие рассветНовы

е центры местной культуры

ЛЕТО

2015 ТОМ

11, №2

ww

w.koreana.or.kr ISSN 1738-8252

история и эволюция

Традиционные рынки:

WaterWaterWaterWaterWater

A JournAl of the eAst AsiA foundAtion | www.globAlAsiA.org | volume 10, number 1, spring 2015

us$15.00w15,000

Averting wAter crises in AsiA: essAYs bY

Dipak Gyawali, Hyoseop Woo, David S. Hall & Kanokwan Manorom, Lyu Xing and Ramaswamy R. Iyer

think tAnks, think nets And AsiAA focus on how the industry of ideas has spread in Asia looks at the regional, Chinese and Japanese experience

the debAte: us strAtegY towArd north koreARobert Carlin Squares Off Against Bruce Klingner

pluspradumna b. rana & ramon pacheco pardo Asia’s need to work with the IMF on regional financial securitybrad nelson & Yohanes sulaiman Indonesia’s new maritime ambitions may spell trouble with Chinamichal romanowski The EU’s task in Central Asiarobert e. mccoy History’s lessons for the North Korea nuclear standoff and why the Six-Party Talks stalledbook reviews by Thomas E. Kellogg, Nayan Chanda, John Delury & Taewhan Kim

See our latest issue, full archives and analysis on our expert blog at www.globalasia.org

Managing Asia’s Most

Precious Resource

We Help Asia Speak to the World and the World Speak to Asia.

In our latest issue:Water:


Precious Resource

Find out more and subscribe to our print or online editions

at www.globalasia.org

Have you tried our digital edition yet? Read Global Asia on any device with our digital edition by Magzter. Issues are just $5.99 or $19.99 per year. Download the free Magzter app or go to www.magzter.com

A JournAl of the eAst AsiA foundAtion

our digital edition by Magzter. Issues are

ОбРАзЫ КОРЕИ

«Самге-тхан»:

П еред традиционным «ханоком» выстраивается длинная очередь. Большинство из людей в летней одежде с короткими рукавами. Может быть, сегодня отмечается какой-нибудь летний праздник?

О том, куда хотят попасть эти люди, нетрудно догадаться по вывескам. Это ресторан, где фирменным блюдом является «самге-тхан». Табличка с изображением цветка гибискуса справа от входа свидетельствует, что это заведение официально признано образцовым. Однако таких заведений, т.е. специализирующихся на приготовлении «самге-тхана», в Корее превеликое множество и помимо этого места.

«Самге-тхан» — это, как, собственно, и следует из названия, суп («тхан»), сваренный из курицы («ке») с женьшенем («сам»). Но на самом деле не всё так просто. Для его приготовления требуются много продуктов: курица-молодка, клейкий рис, женьшень, ююба, чеснок, молотые семена периллы и другие приправы, добавляемые по вкусу.

«Самге-тхан» — одно из блюд, созданных традиционным убеждением корейцев, всегда считавших еду и лекарства вещами одного порядка. Куриное мясо богато незаменимыми аминокислотами. Женьшень, которым издавна славится Корея, улучшает обмен веществ в организме, активизируя ферменты, и помогает быстрее справиться с усталостью. Чеснок — афродизиак. Каштан и ююба укрепляют желудок и предотвращают малокровие. Поэтому в летний период, когда мы быстро ослабеваем и потеряем силы из-за обильного потовыделения, в Корее любят есть обжигающий «самге-тхан» в качестве укрепляющей пищи, помогающей бороться с изнуряющей летней жарой.

Сейчас, когда хорошо развито птицеводство, цыплята на фермах вылупляются в любое время года, но в прошлом вылупившийся весной цыплёнок к осени набирал вес около 500 граммов и становился цыплёнком среднего размера, поэтому из такого нежного мяса и стали готовить укрепляющую здоровье еду, помогающую справиться с летней жарой. Есть «самге-тхан» в самые жаркие дни года вошло в обыкновение, после того как с началом 1970-х годов стали повсеместно распространяться холодильники. И теперь этот питательный суп, которым можно наслаждаться в любое время года, является любимой корейцами едой не только в летнее время.

После того как в одном из своих романов Харуки Мураками написал, что «самге-тхан — это лучшая корейская еда», японцы, приезжающие в Корею, непременно стараются отведать это блюдо. Теперь за ними потянулись и китайские туристы. Поэтому летом очереди перед ресторанами, где подают «самге-тхан», становятся чуть длиннее.

Ким Хваён литературный критик, член Национальной академии искусств

побеждая летнюю жару горячим супом

Издатель Ю ХёнсокДиректор редакции Юн КымчжинГлавный редактор Ким ХёнтхэкРедколлегия Бэ Бёнгу Чой Ёнгин Эмануэль Пастрайх Хан Кёнгу Ким Хваён Ким Ённа Ко Мисок Сонг Хечжин Сонг Ёнгман Вернер Сассе Литературный редактор Дин Зиро-АокиПомощник редакторов Тереза М. Рид Чо ЮнчжонКреативный директор Ким СамРедакторы Ким Чжонын, Но Юнёнг Пак СинхвеАрт директор И ЁнбокДизайнеры Ким Чжихён, Ли Сонки Ёп Ланкён

Макет и дизайн Kim’s Communication Associates 385-10 Seogyo-dong, Mapo-gu Seoul 121-839, Korea www.gegd.co.kr Tel: 82-2-335-4741 Fax: 82-2-335-4743

Переводчики и редакторы Ярослава Пакулова Татьяна Акимова Алексей Дрёмов Ким Минсу

Цена одного экземпляра в Корее — 6000 вон, в других регионах мира — US$9. Стоимость годовой подписки на журнал указана на странице 80 настоящего журнала.

О подписке и по другим вопросам Вы можете обращаться: The Korea FoundationWest Tower 19F Mirae Asset CENTER1 Bldg. 26 Euljiro 5-gil, Jung-gu, Seoul 100-210, Korea

Отпечатан: Летом 2015 г. Samsung Moonwha Printing Co.274-34 Seongsu-dong 2-ga, Seongdong-gu, Seoul 133-831, Korea Tel: 82-2-468-0361/5

© Корейский фонд международных обменов 2015 Авторские права охраняются. Воспроизведение всего журнала целиком или любой его части запрещается без разрешения Корейского фонда международных обменов. Мнения авторов статей могут не совпадать с официальной позицией редакции «Кореана» или Корейского фонда международных обменов. Издание ежеквартального журнала «Кореана» зарегистрировано Министерством культуры, спорта и туризма Республики Корея. [Свидетельство о регистрации: Бa-1033 от 08 августа 1987.] Журнал выходит также на английском, арапском, китайском, французском, немецком, индонезийском, японском и испанском языках.

Журнал издается ежеквартально Корейским Фондом международных обменов

2558 Nambusunhwan-ro, Seocho-guSeoul 137-863, Korea

http://www.koreana.or.kr

“Я, когда молодая была, даже и подумать не могла о том, чтобы прийти сюда что-нибудь продавать”, — поделилась с нами в ожидании очередного покупателя пожилая торговка на рынке Куре в провинции Южная Чолла. Только после того как она стала “достаточно старой”, когда её дети выросли и, вероятно, разъехались, женившись или выйдя замуж, она начала приносить на рынок и продавать зелень, собранную в горах.

“Здесь можно встретиться и поболтать с приятельницами, да ещё и заработать немного денег на карманные расходы. Разве это не здорово?” — говорит наша собеседница, улыбаясь. Её загорелое морщинистое лицо светится от гордости, когда она принимается объяснять нам, как готовить дикорастущую зелень, разложенную перед ней аккуратными кучками. Такие пожилые женщины, торгующие на рынке, хотя и не кочуют вместе с бродячими торговцами, всё же являются важнейшей составляющей сельских рынков в Корее.

Каждый рынок богат разными историями. В нынешнем номере, посвящённом истории и эволюции традиционных рынков, мы постарались отыскать для наших читателей некоторые из таких историй — историй о людях, товарах, местах рынков и о самих рынках, которые постоянно меняются.

Подготовка этого номера была непростой задачей. Потребовалось немало усилий на каждом этапе работы — от поиска рынков для посещения и авторов, которые могли бы о них рассказать, до отбора сопровождающих фотографий. Помимо этого, наряду со всеми усилиями, которые требуются для выпуска журнала “Кореана”, мы придерживаемся нашего главного принципа — “избегать самоуспокоенности” и отображать выбранные сюжеты во всей их красочной реальности. Объясняется это просто: мы уверены в том, что в межкультурной коммуникации “самое локальное” зачастую является “самым универсальным” и неподвластным времени.

Затем перед нами встала чрезвычайно трудная задача передать эти истории нашим читателям по всему миру, переведя их на девять языков. И здесь нашей целью является обеспечение “по возможности наиболее точного перевода”, невзирая на все культурные и языковые различия. И с этой точки зрения каждый номер “Кореаны” является вызовом для всех, кто вовлечён в процесс его подготовки, и в то же время — наградой за приложенные усилия.

Надеемся, что истории о традиционных рынках Кореи, а также статьи регулярных рубрик станут для наших читателей интересным и, возможно, даже душевным чтением.

Истории, неподвластные времениПисьмо главного редактора

Обложка«Базарный день». Хван Ёнсон. 1982 г. Холст, масло. 38 см × 45,5 см. Художник в радостных тонах изобразил сельский рынок пятого дня с торговцами, стоящими за прилавками под навесом.

корейскaя культура и искусство лето 2015

Главный редактор Ким Хёнтхэк

54

47

ГЛАВНАЯ ТЕМА НОМЕРА

Традиционные рынки: история и эволюция

ГЛАВНАЯ ТЕМА НОМЕРА 1

Традиционные рынки Кореи: место суровой жизни и оптимизма И Чханги


Расцвет и закат традиционных специализированных рынков: приглашение в путешествие во времени И Юнчжон


Люди, пробуждающие рассвет: моя история про рынок И Мённан (Мёнран)


Новые центры местной культуры Паг Ынён

АРТ-РЕВЮ

«Мать» в исполнении Сон Сук: обряд за упокой души во имя прощения и примирения Ким Суми

В дОРОГу

Тамян: место, где осознаёшь, что жизнь есть продолжение легенды КВАК ЧЭГу

СЛЕдуЯ СВОиМ ПуТёМ

Мастер И Намёль: виртуоз стрижки и бритья Кан Синчжэ

КОРЕЯ В зЕРКАЛЕ МОЕй души

УРА И УВЫАлександр Кан

РАдОСТи ГуРМАНА

«Мук»: медленная еда, которая требует терпения Пак Чханиль

шОу-бизНЕС

Станут ли вебсериалы общим трендом рынка сериалов?Ви Гыну

СТиЛь жизНи

Бум домашней кухни в Корее Ким Ёнсоп

ПуТЕшЕСТВиЕ В КОРЕйСКуЮ ЛиТЕРАТуРу

За пределами грусти — жажда света и надеждыЧан Дуён

Зима за окномЧхве Ынми

31

5004

12

20

26

50

48

44

36

32

54

56

60

21

36

4 Koreana ЛЕТО 2015

Рынок Моран в Соннаме — это рынок, открывающийся с интервалом в пять дней в 4-й и 9-й день каждой декады месяца. Сюда любят приходить горожане, живущие в окрестностях Сеула. Это большой рынок с 950 торговыми точками; даже в будни его посещает более ста тысяч человек.

Рынок Моран в Соннаме — это рынок, открывающийся с интервалом в пять дней в 4-й и 9-й день каждой декады месяца. Сюда любят приходить горожане, живущие в окрестностях Сеула. Это большой рынок с 950 торговыми точками; даже в будни его посещает более ста тысяч человек.

КОРЕйСКaЯ КУЛьТУРА И ИСКУССТВО 5

ГЛАВНАЯ ТЕМА НОМЕРА 1 Традиционные рынки: история и эволюция

место суровой жизни и оптимизма

Традиционные рынки Кореи:

у всех традиций есть «срок годности». Наша страна гордится своей пятитысячелетней историей, но история традиционной культуры, на которую мы действительно равняемся и стараемся

передавать по наследству, гораздо короче. Никто не стремится подражать культуре еды, одежды и жилья, бытовавшей в эпоху неолита, точно так же, как в нашем окружении нет людей, пытающихся пустить пыль в глаза, водрузив на голову украшенную плюмажем шапку-колпак эпохи Когурё, мода на которые дошла даже до таньского Китая. Корейская кухня, которую современные корейцы считают исконной корейской едой, появилась всего лишь 50-60 лет назад, и даже тот «ханок» с «ханбоком», которые мы сегодня берём за образец традиции, получили свой облик только в поздний период эпохи Чосон.

Тогда что же представляет собой традиционный корейский рынок и какова вообще традиция корейских рынков? В качестве отправных точек нашего путешествия возьмём две приведённые ниже цитаты.

Рынок глазами путешественников «В базарный день на каждой площади полным-полно овощей и

фруктов, и везде как попало свалены кучами чеснок и лук. Люди весь день кричат, увлечённо разговаривают или распевают песни. Время от времени дерутся, постоянно издают радостные возгласы и громко смеются. Благодаря тёплому климату и дешёвой пище жить здесь легко, и всё, чем можно насладиться, разложено снаружи».

«Обычно безмолвные и унылые деревни с наступлением базарного дня преображаются. Они становятся шумными, пёстрыми, и их накрывает людской волной. С раннего утра дорога на место рынка заполнена товарами, которые крестьяне хотят продать или обменять. Они идут, неся на спинах кур в клетках, свиней, соломенные лапти, соломенные шляпы и деревянные ложки. Несколько человек, расставив переносные лотки, продают шёлк, ткань из рами, пояса,

праздничные туфли, мотки шёлковых ниток, ручные зеркальца, кисеты, зеркала и другие вещи».

Первая цитата взята из опубликованного в 1786 году «Итальянского путешествия» Гёте (1749—1832), из главы «17 сентября, Верона». (уж не та ли это Верона, где родилась Джульетта?) Вторая цитата — из книги «Корея и её соседи» Изабеллы Бёрд Бишоп (1831—1904), которая посетила Корею в конце XIX века. В этом отрывке описывается рынок в Понсане провинции Хванхэ-до, куда путешественница заехала по пути из Кэсона в Пхеньян сразу после Японо-китайской войны 1894—1895 гг. В чём эти описания рынков схожи, и чем они отличаются?

Для начала заметим, что оба описания не выходят за рамки обычного представления о рынке в базарный день, который всплывает в голове любого человека, будь то на Востоке или на Западе. Видимо, в генетическом коде каждого человека есть ген, который, подогревая любопытство, заставляет туристов, соблазнённых неизведанными землями, где в величественном свете зари слились земля, небо и ослепительное сапфировое море курорта, а также фотографиями переулков города, заполненного разноцветными граффити, послушно выделить в своей напряжённой программе путешествия день, чтобы последовать совету посетить простой местный рынок.

Расширение рынков как следствие развития сельского хозяйства

Если считать эти лиричные отрывки описанием традиционного современного рынка, то начало этой традиции следует отнести примерно к XVIII веку. По данным исследований, рынки в Корее стали появляться в конце XVII — начале XVIII века. Прежде всего, в этот период серьёзно выросли объёмы сельскохозяйственного производства. Как следствие, среди частных лиц появилось много ремесленников, поскольку ремесло позволяло зарабатывать на жизнь,

И Чхангипоэт, литературный критик Ан Хонбомфотограф

На традиционном корейском рынке встречались люди, переплетались их судьбы. Здесь можно было обменять с трудом выращенные сельхозпродукты на товары первой необходимости и в то же время услышать все последние местные новости, например о том, что чья-то дочка вышла замуж за парня из отдалённых мест, а у кого-то родился ребёнок. Такой рынок, где текла нашла жизнь, сейчас исчезает. Зато теперь мы совершаем покупки в гипермаркетах или сетевых магазинах, где чисто и всё разложено по полочкам. Но можем ли мы купить там чувства и воспоминания?


освобождая их от необходимости заниматься сельским хозяйством. По мере того, как стала расширяться торговля и увеличивался её оборот, развивалась денежная экономика, естественным образом разрастались места проживания, увеличились деревни. В провинции на каждые 30-40 «ли» пути (чтобы можно было обернуться за сутки) приходился один рынок «хянси» (鄕市), а рынки «оиль-ччан», т.е. рынки, работавшие раз в пять дней, в начале XIX века регулярно открывались более чем в 1000 местах по стране. Появление организации бродячих торговцев, которых называли «побусан» (褓負商), тоже произошло в середине XVIII века.

За этими социальными переменами стояло изменение климата. Дело в том, что как раз в XVIII веке закончился так называемый малый ледниковый период. В Европе была аналогичная ситуация. XVIII век стал временем, когда Европа, до этого страдавшая от сильного голода, связанного с уменьшением производительности труда, вновь обрела стабильность в плане спроса и предложения на продовольствие. С распространением новых технологий ведения сельского хозяйства снизился уровень зависимости от пшеницы, зато в качестве основных культур повсюду стала распространяться кукуруза и картофель.

Подобные факторы окружающей среды наряду с революционными изменениями, произошедшими в различных отраслях экономики, главной из которых считалось сельское хозяйство, подстегнули развитие рынков и оставили в памяти человечества романтические воспоминания о богатых рынках, наводнённых товарами и людьми.

Прошло уже почти двадцать лет с тех пор, как я, так и не сумев приспособиться к нелепой столичной жизни, сбежал в место, с которым меня ничего не связывало — Чанховон в Ичхоне провинции Кёнги-до, неожиданно для себя поселился среди людей, работающих на земле, и стал здесь жить, изображая из себя профессионального писателя. За это время тот «я», который «созерцал» рынок, невольно выдавая в себе «заезжего гастролёра», исчез без следа, зато уже давно появился «я» новый — человек, который без стеснения бродит по округе в спортивном костюме с чёрным полиэтиленовым пакетом в руках, в котором лежит мягкий «тток», обсыпанный крошкой из соевых бобов, или приличных размеров брикет свежего тофу. С течением времени я настолько освоился здесь, что теперь свободно обмениваюсь приветствиями, приправленными шутками-прибаутками, с местными матронами, когда наши пути случайно пересекаются.

1 Кузница на рынке Куре. Кузнец по-прежнему, без устали нанося удары по раскалённому куску железа, изготавливает сельскохозяйственные орудия — серпы, рыхлители, тяпки и т.д.

2 Рыбные ряды на рынке Ёнин. Когда вокруг выросли многоэтажные жилые дома, а по соседству появился гипермаркет, традиционный рынок пятого дня на время потерялся, но в последнее время на нём снова забурлила жизнь благодаря движению за спасение традиционного рынка, развёрнутому местными жителями.

1 2


На месте пересечения речных и наземных путей Хотя говорят, что рынок Чанховон нечего и сравнивать со

старинным рынком Мёнсон, но он всё-таки (по сравнению с другими рынками) довольно крупный. Это же касается и числа торговцев, разложивших товары на продажу, и того, что здесь много людей, которые приезжают за покупками из Чомдона в Ёчжу, Камгока в Ымсоне и даже Чуксана в Ансоне. Другими словами, здесь по-прежнему кипит жизнь, как в те времена, когда здесь, в месте производства знаменитого ичхонского риса и главной житнице страны, ещё в 1930-е годы стали ходить поезда, а в банке заключались сделки на будущий урожай риса, что соответствует современным фьючерсным контрактам.

Для того чтобы составить представление о масштабе сельских рынков, достаточно рассмотреть несколько условий. Первое — есть ли в данной местности река. В Корее в силу гористости большей части её территории речные пути всегда были более безопасными и быстрыми. Поэтому рынки, образовавшиеся в местах пересечения наземных и речных путей, в большинстве своём крупные.

Рынок Ансон, расположенный примерно в 30 км от рынка

Чанховон, представляет собой типичный крупный рынок. К рынку близко подходит речной путь, идущий по речке Ансон-чхон через Асанман и Пхёнтхэк на побережье Западного (Жёлтого) моря. В то же время он находится на наземном пути, идущем в Сеул, поэтому здесь постоянно собирались торговцы и мастеровой люд. Соль и сушёные морепродукты, прибывшие с Западного моря через Ансон и Чуксан, поставлялись отсюда в глубь материка. О масштабе торговли красноречиво говорит тот факт, что ещё сто лет назад только мастерских, производящих латунную посуду, которой славится Ансон, было более 50. Чанховон также огибает река — приток Хан-гана Чхонми-чхон. Хотя эта речка была маловодной, однако в период дождей, когда она разливалась, сюда заходили суда, везущие соль и «чоткаль» из креветок, а потом, загрузившись местной продукцией, в частности рисом, по реке Хан-ган отправлялись в Сеул.

Последний порт, через который даже во время засухи, когда уровень воды в реке опускается до предела, могут пройти суда, называют конечным судоходным пунктом на реке. Если пройти по речке Чхонми-чхон вниз около 20 км, то появится переправа Мокке, и это конечный судоходный пункт водного транспорта на Хан-гане. В


течение длительного времени на переправе Мокке кишели десятки судов с жёлтыми парусами, привозивших из Инчхонского порта соль, сушёные морепродукты, «чоткаль», товары первой необходимости и т.д. А товары, вывезенные отсюда, посредством их последующей продажи расходились по всему югу Корейского полуострова. Рынок Мокке был временным рынком, открывавшимся, когда прибывали лодки с солью, что обычно бывало три раза в месяц, и тогда торговля там продолжалась несколько дней. В те времена только лодочников здесь было несколько сотен человек, поэтому говорят, что на рынке Мокке, который являлся продолжением переправы, всегда царили шум и толкотня.

К крупным рынкам, функционировавшим в качестве транспортных узлов, где сходились наземные и речные пути, относились рынки Куре и Хадон на реке Сомчжин-ган, рынки Начжу и Ёнсанпхо на реке Ёнсан-ган, рынок Кангён на реке Кым-ган и рынок Купхо на реке Нактон-ган.

Существовал ещё один тип рынков — рынки крупного рогатого скота. Люди, торгующие быками и коровами, обычно составляли группы погонщиков скота численностью по 10-15 человек, которые

гнали по 5 голов скота каждый. В отличие от обычных торговцев, которые предпочитали самую короткую дорогу, такие группы погонщиков, которых называли «усандэ» (牛商隊), отказывались от коротких путей и избегали дорог, идущих по крутым склонам. Когда такая группа останавливалась, получался большой рынок крупного рогатого скота. Вокруг такого импровизированного рынка тут же вырастали питейные заведения, и на них действительно стоило посмотреть. На рынке скота при рынке Чанховон было много торговцев, которые прибывали сюда из региона Ённам, преодолев в пути горный перевал Мунгёнсэчжэ и миновав рынок Чхунчжу, а также закупщиков из окрестных мест. На рынке скота ставили котёл, разводили под ним огонь и варили суп из мяса. Белый пар из котла и аппетитный запах, распространявшийся окрест, пробуждали аппетит у людей, спешивших на рассвете на рынок. Рынки крупного рогатого скота в большинстве своём бесследно исчезли, но известные рестораны, где подают «кук-пап» или блюда из мяса и где гордятся своей длинной историей, остались на своих местах и по-прежнему тепло встречают гостей.


1 На рынке Моран в Соннаме. Здесь продают воздушные снэки «ппонтхвиги». Их изготавливают из взорванных зёрен риса и кукурузы. Для многих корейцев это снэк из их детства.

2 На рынке бамбуковых изделий в Тамяне. Из-за сокращения спроса, вызванного использованием пластиковых изделий и притоком продукции из Китая, в конце 1980-х годов рынок стал понемногу сворачиваться, и теперь на его месте появились лавки, торгующие изделиями из бамбука.

1

Мой приезд в Тамян пришёлся на день,

когда открывался рынок «оиль-ччан»,

работающий раз в пять дней. Сейчас его

следов уже не найти, но ещё до середины

1980-х годов здесь проводился самый

большой рынок бамбуковых изделий в

стране. В те времена бамбук использовали

так широко, что не было таких предметов

первой необходимости, которые бы не изготавливали из бамбука. Говорят, что если во время выезда на природу

положить «кимпап» в пластиковый контейнер, то он быстро испортится, тогда как в бамбуковой корзинке он

останется свежим даже спустя довольно долгое время. Это значит, что бамбук благодаря своим бактерицидным

свойствам, а также способности сохранять прохладу, в былые времена выполнял роль своего рода холодильника.

В те времена, когда здесь проходил рынок бамбуковых изделий, люди съезжались сюда со всей страны. Говорят,

что торговцы, чтобы поспеть к открытию рынка, который начинал работать в 7 утра, с вечера останавливались в

окрестностях рынка, чтобы с рассветом отправиться к месту торговли. Изделия искусных мастеров распродавались

сразу, стоило рынку открыться, поэтому между перекупщиками разгоралась яростная конкуренция, чтобы

обеспечить себя товаром. В то время перекупщики, закупавшие товар большими партиями, часто нанимали

грузовики, поэтому в Тамяне одно время процветали те, кто занимался перевозками. Но после появления пластика

рынок бамбуковых изделий исчез без следа.

Сначала ствол бамбука раскалывают на тонкие пластинки, потом их разбирают на полоски, тонкие, как нить, после

чего, переплетая их, как будто ткут полотно, изготавливают большие и малые короба «чхэсан». Такие короба хороши,

чтобы хранить в них вещи. «Чхэсан», сплетённые из полосок, окрашенных в разные цвета, выглядят необычайно

изысканно. учитель Со Хангю (1930 г.р.) рассказывает, что поначалу он плёл бамбуковые циновки, а потом нашёл на

чердаке старый «чхэсан», который в своё время его бабушка по материнской линии привезла с собой в качестве

приданого. Начав с реставрации этого короба, он в итоге стал мастером по изготовлению «чхэсан», внесённым под

№53 в Список важнейшего нематериального достояния Кореи.

Вот только мастера признаются, что по их ощущениям у предметов обихода из бамбука нет особого будущего.

Прибыль, получаемая от продажи, совершенно не сопоставима с теми физическими и душевными усилиями, которые

требуются для создания их изделий. При этом мастера не получают практически никакой поддержки от государства.

учителю Со Хангю выплачивается определённая сумма для компенсации расходов, но она не составляет даже

минимального прожиточного минимума для семьи из четырёх человек. Г-н Ким Ёнгван, работающий помощником

учителя по передаче ремесла при мастере «чхэсан», с мрачным выражением лица говорит: «Было бы здорово, если

бы государство, вместо финансовой поддержки, заказывало и выкупало определённую часть изделий. у нас только

на изготовление столько времени уходит, что про такие вещи, как маркетинг или пробивание каналов для продажи,

нам и подумать некогда. Если бы правительство проявило инициативу и обеспечило нам такой канал сбыта, чтобы мы

могли продавать наши изделия обычным людям, это помогло бы гораздо больше, чем финансовая поддержка».

Г-жа Пак Хёсук тоже является мастером по изготовлению изделий из бамбука. Вместе с мужем, который

занимается этим ремеслом с пяти лет, она держат лавку ремёсел «Чинсон», расположенную перед Музеем бамбука.

Г-жа Пак нежно поглаживает бамбуковые полоски, но даже она не может и помыслить о том, чтобы передать своё

ремесло детям: «Чтобы детям передавать ремесло, у него ведь должна быть хоть какая-то перспектива. То, что мне

живётся тяжело, — на это я не ропщу, но когда будущего нет, как тут скажешь детям, чтобы они дело продолжали».

При взгляде на изделия из бамбука, от которых веяло прохладой, мне подумалось, что подобно местному рынку,

который некогда процветал, а теперь бесследно исчез, красота не вечна, и от защемившей сердце грусти мне

пришлось отвести глаза.

2

Истории рынка бамбуковых изделий, услышанные от людей, связавших свою жизнь с бамбуком Ким Хёнчжин писатель-фрилансер


Только на рынке можно услышать новости, которые не передают по телевизору. Хотя под новостями здесь, скорее, подразумеваются слухи о том, что какой-то мужик едва не свернул себе голову, когда, сидя за рулём культиватора, умудрился угодить в канаву, или сплетни про то, что чья-то дочка родила ребёнка до замужества. А если за этими разговорами ещё и по стаканчику пропустить, то, естественно, начнутся пересуды и про то, до чего, мол, страну довели. Поэтому случалось, что функция рынка в качестве своего рода агоры вызывала огромный социальный резонанс.

Прогоняя продажных чиновников и провозглашая независимость Родины

С каждым днём всё больше ослабевает основная функция традиционного рынка, которой является купля-продажа, однако его способность собирать жителей многих деревень в один день в одном месте по-прежнему весьма сильна. В период, когда не ведутся сельхозработы, даже если ничего нет на продажу или ничего не нужно купить, пойти в базарный день на рынок, чтобы просто пошататься, — по-прежнему остаётся излюбленным времяпрепровождением деревенских жителей. Недаром ведь есть корейская пословица «Если кто-то говорит, что идёт на рынок, то пойдёшь следом, даже с сеялкой на плечах».

Только на рынке можно услышать новости, которые не передают по телевизору. Хотя под новостями здесь, скорее, подразумеваются слухи о том, что какой-то мужик едва не свернул себе голову, когда, сидя за рулём культиватора, умудрился угодить в канаву, или сплетни про то, что чья-то дочка родила ребёнка до замужества. А если за этими разговорами ещё и по стаканчику пропустить, то, естественно, начнутся пересуды и про то, до чего, мол, страну довели. Поэтому случалось, что функция рынка в качестве своего рода агоры вызывала огромный социальный резонанс.

Рынок Мальмок, расположенный между городом Чонып и уездным центром Синтхэин в провинции Северная Чолла (Чоллабук-то), известен как место, где Чон Бончжун (1855—1895) в 1894 году поднял на бунт крестьян, страдавших от притеснений продажных чиновников. Революция «тонхак», которая прорвалась в этом месте, хотя и потерпела поражение, осталась в памяти корейцев важной страницей истории Кореи нового времени.

Рынок Аунэ в Чхонане считается мемориальным местом: здесь во имя борьбы с японским господством была зачитана Декларация независимости и развёрнуто движение за независимость — «Движение "да здравствует [независимость]"» («Мансе ундон»). Взяв за точку отсчёта 1 марта 1919 года, это движение впоследствии распространилось по всей стране. В Пёнчхоне, также в базарный день, собралась многочисленная толпа, и все скандировали «Да здравствует Движение за независимость!». Японские полицейские штыками преградили путь демонстрантам, в результате чего многие были убиты и ранены. Ю Гвансун (1902—1920), которая тогда возглавляла «Мансе ундон» и впоследствии умерла в тюрьме, сегодня часто сравнивают с Жанной д’Арк и почитают как героиню движения за независимость Кореи. В Пёнчхоне находится Мемориальный музей мученицы за

свободу родины Ю Гвансун, а в Чхонане создан Мемориальный музей независимости, который тоже имеет отношение к «Мансе ундон», зародившемуся на рынке Аунэ.

В то же время рынки были игровой площадкой для народных масс. Когда рынок возникал на каком-нибудь новом месте или переезжал, то, чтобы объявить об этом, устраивали мероприятие, которое называлось «нанчжапхан», т.е. «толкотня». На нём проводили различные соревнования и устраивали игры, такие, например, как борцовские поединки «ссирым», игра в «ют», выступления бродячих артистов, и это неизменно привлекало туда посетителей.

Теперь в результате строительства и открытия скоростных магистралей речные пути оказались прерваны, а рынок крупного рогатого скота под предлогом заботы об окружающей среде и модернизации обособили от обычного рынка. Митинги или демонстрации стали проводить перед управлением уезда, а театрализованные представления, такие как танец с масками или акробатическая клоунада «огвандэ», для которых раньше главной сценой была шумная рыночная площадь, теперь радушно принимают в хорошо оборудованных театрах в центре города.

В соответствии с требованиями потребителей санитарное состояние традиционных рынков и условия для парковки машин стали гораздо лучше, чем раньше. Но теперь на деревенских рынках стало меньше интересного в плане посмотреть, послушать и поесть, а количество и качество товаров тоже не сравнится с тем, что было раньше. На рынках, расположенных рядом с местными туристическими достопримечательностями, или там, где продаются товары, которыми славится конкретная местность, ситуация получше, поэтому, вероятно, способы спасения традиционных рынков всё-таки существуют.

Весной — дикорастущая зелень, собранная на горе за домом; осенью — овощи, выращенные на своём огороде. Водрузить корзинку с этим себе на голову, выйти на улицу, присесть на корточки в рядок среди знакомых в уголке рынка, разложить свой товар аккуратными связками, на людей посмотреть, да заодно и денег заработать на карманные расходы. Наверное, скоро из жизни деревенских бабушек исчезнет и это маленькое развлечение. Как бы так сделать, чтобы молодые путешественники, которые, пока ещё не сумев найти свою дорогу в жизни, только пробуют на вкус свободу как неспешное скитание, подольше имели возможность заглянуть в добродушные глаза этих замаскированных мудрецов, которые знай себе перекидываются шутками, как ни в чём не бывало…


Бабушка продаёт зелень на рынке Чинчхон. Весной на рынке пятого дня можно часто встретить бабушек, которые приходят сюда, чтобы продать дикорастущую зелень, собранную ими на склонах гор или в поле.


На традиционном специализированном рынке не только продают и покупают. Это вместилище бед и радостей простого люда, а также хранилище историй, преодолевающих границы времени и пространства. Для тех, кто мечтает о настоящем путешествии, традиционный рынок станет «тем самым местом», откуда можно отправиться в путешествие в любую точку времени или пространства.

РАсцвеТ И ЗАКАТ ТРАДИцИоННыХ сПецИАлИЗИРовАННыХ РыНКов: приглашение в путешествие во времени

ГлАвНАЯ ТеМА НоМеРА 2 Традиционные рынки: история и эволюция

И Юнчжон корреспондент отдела планирования воскресных выпусков газеты «Кёнхян синмун» сим Бёну фотограф


На рынке Кёндон, который является сеульским рынком лекарственного сырья с более чем трёхсотлетней историей, располагается более 1000 торговых точек. Здесь можно приобрести большинство лекарственных ингредиентов, используемых в традиционной корейской медицине.

О т боли в спине хороши многоножки. Пойдём-ка, сходишь с бабушкой на рынок». Более тридцати лет назад мой дядя по материнской линии чинил

покосившийся забор и серьёзно повредил себе поясницу. И даже после визита к врачу лежал пластом и никак не мог подняться с постели. Тогда моя бабушка, его мать, принялась повсюду искать средство, чтобы помочь его беде. Именно бабушка впервые, когда мне не было ещё и десяти лет, привела меня на рынок Кёндон.

Рынок Кёндон как типичный рынок лекарственного сырья

На рынке бурлила жизнь. Как и на любом другом рынке, мелкие и крупные лавки, торгующие самыми разнообразными товарами, как будто паутиной оплели рыночную площадь. Посреди дороги стоял торговец лекарственным сырьём. Лек арс твенные ингредиенты, все с удивительными названиями и совершенно не похожие друг на друга, были разложены в строгом порядке. Среди этих аккуратных кучек бабушка выискала сушёных многоножек. Сушёные многоножки, кажущиеся мохнатыми из-за обилия ножек, выглядели как живые. Торговец взял многоножек, выбранных бабушкой, и тщательно растёр их в ступке. После чего ссыпал полученный порошок в маленькие капсулы. И то ли от бабушкиной доброты, то ли от лечебного эффекта многоножки, но через несколько месяцев мой дядя отправился на работу полностью здоровым.

Перебирая в голове старые воспоминания, я направляюсь к рынку Кёндон. Традиционные рынки Кореи продолжают уступать своё место на протяжении уже нескольких последних десятилетий. Гипермаркеты и сетевые магазины вдаются всю глубже в переулки, а онлайн-шопинг позволяет за один клик заказать всё что угодно с доставкой на дом. Интересно, продолжает ли существовать в прежнем виде рынок Кёндон?

Поезд метро, следующий по линии №1 столичного метрополитена, добрался до станции «Чегидон-ёк». Как только я вошла в переулок, ноздри наполнились ароматами лекарственных трав и кореньев. Передо мною солидно высилась арка с вывеской: «Сеульский рынок лекарственного сырья». Здесь, на территории таких районов округа Тондэмун-гу, как Чеги-дон, Ёнду-дон и Чоннон-дон, на площади около 100.000 кв. м расположился Сеульский рынок лекарственного сырья, Новый рынок Кёндон, Старый рынок Кёндон, здание «Кёндон билдинг», торговый центр «Хансоль тоный погам» и другие традиционные рынки.

История рынков лекарственного сырья восходит к временам короля Хёчжона, правившего в эпоху Чосон, с 1649 по 1659 гг. Для того чтобы собрать снадобья со всей страны, по указу короля дважды в год, весной и осенью, стали проводить

«


такие рынки. Рынки лекарственных средств не ограничивались обычной функцией купли-продажи, но также выполняли роль своего рода благотворительных заведений. В эпоху Чосон в Ханяне по указу короля было учреждено 4 места, которые были чем-то вроде домов призрения и одновременно лечебницами. Голодных и обездоленных там кормили, раздавали им одежду, а больных — лечили. За воротами Хынинчжи-мун (в настоящее время перекрёсток пяти улиц в районе Анам-дон) находилось заведение под названием Почжевон, а в районе Хончже-дон — Хончжевон, но только про заведение Почжевон в окрестностях рынка лекарственных средств точно известно, где оно располагалось.

Однако в конце периода японского колониального правления репутация этого рынка оказалась под угрозой. Чтобы не допустить распространения движения за независимость, японские власти насильственно закрыли рынок лекарственных растений, поскольку там происходило общение между людьми и активный обмен информацией и плодами цивилизации. После Освобождения лишь в 1960-х годах рынок снова обрёл жизненную силу. Торговцы средствами корейской традиционной медицины понемногу стали собираться неподалёку от станции Чхоннянни-ёк (Чхонрянри) и междугородного автовокзала в районе Мачжан-дон, в результате чего естественно сформировался рынок. В настоящее время через этот рынок проходит примерно 2/3 всех лекарственных средств корейской традиционной медицины.

Рынок Кёндон, куда я вновь пришла по прошествии более чем 30 лет, соответствуя своей репутации, по-прежнему был полон жизненной силы. На этом рынке натуральных лекарственных ингредиентов помимо многоножек, которых некогда купила бабушка, было в избытке удивительных вещей, таких, например, как лягушки-быки, скорлупа каштанов, плоды зантоксилума, цветки вечерней примулы и т.д. и т.п. Один из торговцев так прокомментировал нынешнюю ситуацию: «Не то чтобы торговля идёт так же хорошо, как раньше. Но всё равно ведь это лучший рынок лекарственного сырья в стране. Можно сказать, что здесь есть все лекарственные ингредиенты, используемые в корейской медицине, причём самого высокого качества». В здании «Тоный погам» на рынке лекарственного сырья расположен Музей традиционной корейской медицины и лекарственных средств, в котором можно одним взглядом окинуть всю историю традиционной корейской медицины. А если вы пойдёте переулками, вытянувшимися подобно лабиринту, то они выведут вас на традиционный рынок, где можно купить товары первой необходимости, такие как овощи, фрукты, рыба и т.д. Запахи лекарственных трав тонизируют тело, а душа трепещет от разнообразных зрелищ.

Исчезающие специализированные рынки Хотя существуют места, которые подобно рынку Кёндон

продолжают славные традиции, много также традиционных рынков, сгинувших на задворках истории. Так произошло и с рынком «хвамунсок», т.е. традиционных корейских циновок, который без следа исчез с началом 1990-х годов. «Хвамунсок» буквально означает «циновка с цветочным узором». Изготовление таких циновок стало семейным ремеслом на острове Канхва-до ещё в середине эпохи Корё. На протяжении 39 лет, когда Канхва-до играл роль временной столицы из-за вторжения монголов, там производили высококачественные циновки из сыти (разновидности осоки) для королевского двора и чиновников. В эпоху Чосон записи о канхваских

циновках появляются в различных документах, как например: «Подлинные записи короля Сечжона» («Сечжон силлок»), «Имвон кёнчже-чжи» («Шестнадцать трактатов, написанных в уединении») или «Газета уезда Кёдон-гун» («Кёдон-гун ыпчи»). учёный «сирхак» Ю Дыккон (1748—1807) в своём труде «Столичные записки» («Кёндо чапчи») писал: «В любом приличном доме янбанов в качестве циновок используют “хвамунсок”». Даже японские власти, которые в период колониального правления осуществляли политику уничтожения корейской нации, по крайней мере в том, что касается «хвамунсоков», признавали их высокое качество и поэтому поощряли их производство. «Хвамунсоки», изготовленные на Канхва-до, летом хорошо продуваются, а зимой задерживают холод. Даже после долгого использования они сохраняют свой блеск и в силу своей прочности не крошатся.

По следам рынка «хвамунсоков» я отправилась на Канхва-до. В частности — в деревню Тансал-ли (Тансан-ри) волости Сонхэ-мён уезда Канхва-гун, где расположен центр, в котором можно познакомиться с этим ремеслом, и в деревню Яно-ри, где находится Культурный центр «хвамунсоков». Более 130 лет назад учитель Хан Чхунгё из деревни Яно-ри по поручению королевской семьи разработал разнообразные узоры для «хвамунсоков» — в виде уток-мандаринок, гор и рек, иероглифа 卍, картин народной живописи и т.д. Но ещё в средний период эпохи Чосон в качестве узоров для «хвамунсоков» в основном использовали изображения дракона, тигра, десяти символов долголетия и т.д. В обычных же семьях в основном пользовались чисто белыми циновками из сыти, без какого бы то ни было узора.

Что касается «хвамунсоков» с ярким узором, то ещё в 1980-х годах только на острове Канхва-до их производили по 49 тысяч штук в год. В те времена более 4 тысяч домохозяйств, что соответствует 1/3 сельского населения Канхва, занималось изготовлением таких циновок. Однако с наступлением 1990-х годов их количество значительно сократилось. Г-жа Ко Мигён, которая в деревне Тансал-ли руководит центром, где знакомят с искусством плетения «хвамунсоков», говорит: «Сейчас, вместо того чтобы плести “хвамунсоки”, можно поехать в город, устроиться на работу и получать зарплату, и это принесёт больше дохода. Вот люди и перестали заниматься этим ремеслом. Раньше на рынке “оиль-ччан” (рынок пятого дня) в Канхва отдельно открывался рынок “хвамунсоков”, а теперь сделок заключается всё меньше, так что сейчас он вообще не работает». В настоящее время в Канхва всего лишь в десяти домах изготавливают эти цветные циновки.

Таким образом, специализированные, или тематические, рынки, на которых торговали главным образом местной продукцией, оказались в непростой ситуации. Конопляное полотно «чуккок», производимое в волости Кымгон-мён (Кымгок-мён) города Чинчжу и считающееся в наши дни элитной продукцией, раньше было главным предметом купли-продажи на рынке пятого дня в Чинчжу. Однако теперь его можно увидеть только в местном выставочном зале, посвящённом этому виду тканей. Местные жители изготавливают полотно под заказ и напрямую продают его заказчикам. В деревне Чуккон-ни (Чуккок-ри), которая подарила местному конопляному полотну своё имя, его ткали с 1590-х годов — на протяжении более 400 лет. Сначала из волокон конопли пряли нити, потом ткали полотно и окрашивали его. И всей этой трудоёмкой работой занимались женщины. В волости Кымгон-мён, где ещё 30-40 лет назад все деревни занимались этим ремеслом,


История рынков лекарственного сырья восходит к временам короля Хёчжона, правившего в эпоху Чосон, с 1649 по 1659 гг. Для того чтобы собрать снадобья со всей страны, по указу короля дважды в год, весной и осенью, стали проводить такие рынки. Рынки лекарственных средств не ограничивались обычной функцией купли-продажи, но также выполняли роль своего рода благотворительных заведений.

1 В сеульский район Тапсим-ни в начале 1990-х годов переехало более 140 антикварных лавок, прежде разбросанных по всей столице.

2 Во время Корейской войны в районе Посу-дон возник переулок книжных лавок. Ежегодно в октябре здесь проводится культурное мероприятие «Переулок книжных лавок Посу-дона». Теперь это место является одним из главных культурных пространств Пусана и пользуется популярностью как туристическая достопримечательность.

2

1


1


по данным на 2015 год менее 20 крестьянских дворов продолжают эту традицию. Да и то местные бабушки в возрасте глубоко за 80 лет говорят, что «не передадут тяжкую долю потомкам», но при этом, с любовью поглаживая красиво сотканное полотно, добавляют: «Когда одеваешь внуков и внучек в одежду из конопляного полотна, все говорят, что, мол, приятно и удобно. Поэтому хоть и тяжело, но продолжаешь ткать. Ведь одежда из такого полотна и вправду хороша».

Та же судьба постигла и рынки крупного рогатого скота. Судя по данным исследований, на конец 1918 года, в стране работало 655 подобных рынков. В настоящее время они либо исчезли, либо их масштаб существенно уменьшился, поэтому там вряд ли можно обнаружить прежнюю атмосферу. Рынок крупного рогатого скота Чхондо, ранее гремевший на всю страну, теперь остался только как часть рынка пятого дня Тонгок. Этот рынок, сформировавшийся в 1930-х годах, будучи центром торговой жизни региона Чхондо, в 1960—1970-х годах наслаждался процветанием. Рынок крупного рогатого скота открылся здесь в 1959 году, в 1998 году он был передан в управление животноводческому кооперативу Чхондо, а в 2010 году там была введена система электронных торгов, и с тех пор рынок утратил свою былую атмосферу. В переулке, где раньше торговали скотом, остались только рестораны, где подают «кук-пап» с говядиной. Лишь они напоминают о былой славе рынка крупного рогатого скота в районе Тогок-тон или мясных ресторанов в районе Мачжан-дон.

Новые специализированные рынки, появившиеся после Корейской войны

Но специализированные рынки не только исчезали или теряли свой былой блеск. После Корейской войны начали пробиваться ростки новых рынков. Пусан во время Корейской войны был самым крупным местом скопления беженцев. Люди, съехавшиеся со всей страны, были вынуждены жить бок о бок в ограниченном пространстве. В то время стала активно обмениваться продукция военного назначения для американской армии и то, что ввозилось через пусанский порт. В районе Нампхо-дон возник Международный рынок, где можно было найти всё что угодно — от бытовой техники до одежды. В устье речки Посу-чхон в районе Чхунму-дон появился рынок, где торговали морепродуктами; поскольку там было много гальки (по-корейски «чагаль»), рынок назвали Чагальчхи. После того как рынок сменил место и был оснащён современным оборудованием, на нём уже найти прежней атмосферы, к о т о р у ю с о з д а в а л и б о й к и е торговки, настойчиво зазывавшие покупателей. Тем не менее, рынок Чагальчхи по-прежнему считается главным рынком Пусана. Соседний район Посу-дон знаменит своей улицей букинистических лавок. Она появилась во время Корейской войны, когда здесь, недалеко от Международного рынка, стали т о р г о в а т ь с т а р ы м и к н и г а м и , разложив их на ящиках из-под

1 Рынок крупного рогатого скота животноводческого кооператива Хапчхона провинции Южная Кёнсан. Такие рынки, позволяющие представить масштаб традиционного рынка пятого дня, в последнее время из-за введения современной системы управления, в частности электронных торгов, потеряли свой былой облик.

2 Рынок "хвамунсоков" на острове Канхва-до. Такие циновки, сплетённые из обработанной и окрашенной сыти, издавна пользовались любовью корейцев, поскольку они не только красивы, но и обладают способностью создавать ощущение прохлады во время влажного и жаркого лета.

яблок. В наши дни район пополнился симпатичными книжными кафе и яркими граффити, поэтому теперь пользуется у туристов популярностью и как место для фотосъёмок.

В Сеуле существует также специализированный рынок, над которым не властно время. Антикварные лавки в районе Тапсим-ни (Тапсип-ри) выглядят сейчас точно так же, как в 1980-х годах, когда они были построены. Достаточно доехать до станции «Тапсимни-ёк» 5-й линии столичного метро, выйти из 1-ого или 2-ого выхода и пройти по большой улице несколько шагов, как вы окажетесь в месте, где полно различных старинных вещей — от шляп из конского волоса «кат» эпохи Чосон до керамики, деревянной посуды, предметов народных ремёсел, произведений старинной живописи и каллиграфии, а также антикварных вещиц, прибывших с западных аукционов, и даже предметов старины, которые можно увидеть разве что в музее. В поисках старины люди обычно отправляются в район Инса-дон, но если вы действительно интересуетесь «настоящей стариной», то вам нужно поехать в Тапсим-ни. Потому что именно здесь компактно расположилось более 140 антикварных лавок, которые в 1980-х годах переехали сюда из Чхонгечхона, Ахён-дона, Чхунмуро, Хванхак-тона и других подобных мест. Это соответствует 15% всех антикварных лавок страны.

В корейском языке для обозначения антиквариата, кроме слова «комисульпхум» (古美術品), т.е. «предметы древнего искусства», используют также слово «кольдонпхум» (骨董品), имеющее более сложную этимологию. Генеральный секретарь коллективного юридического лица «Соуль Тапсимни комисуль» г-н Чхон Сеён объясняет: «Говорят, что словом “кольдон” называют такой ингредиент китайской кухни, как наваристый костный бульон. Поэтому данное слово, наверное, может иметь такое значение: «глядя на старое, ищешь новый смысл». А ещё говорят, что этим словом в древнем Китае в простонародье называли хлам, всякую всячину. Наверное, так в жизни и происходит — какое-нибудь захватанное руками старьё с течением времени становится ценным в силу своей редкости, а потом, наполняясь значением с точки зрения истории искусств, обретает новую жизнь уже как антиквариат. Когда бродишь среди антикварных лавок в Тапсим-ни, действительно кажется, что ты отправился в путешествие на машине времени, способной преодолевать границы эпох и государств.

2


Рынок Намдэмун Рынок Намдэмун, или «Рынок у Южных ворот», впервые возник на

своём нынешнем месте — возле одних из главных ворот крепостной стены, окружавшей столицу, в 1414 году, в начальный период династии Чосон. Затем в 1911 году прояпонский чиновник Сон Бёнчжун (1858—1925) основал Корейскую сельскохозяйственную акционерную компанию, которая впоследствии выросла в нынешний рынок. За свою жизнь этот рынок неоднократно переживал непростые времена. В 1922 году он перешёл в собственность японцев, а в 1936 году по приказу японского генерал-губернатора был переименован в Центральный рынок сельхозпродукции. В тот период из-за монополии и произвола японских торговцев на рынке редкостью были лавки, которые держали корейцы, да и оставшихся корейских торговцев скоро вытеснили в район моста Ёмчхон-гё. После Освобождения в 1945 году, когда японцы покинули Корею, корейцы снова вернулись на рынок, наполнив его жизнью, однако в июне 1950 года разразилась Корейская война, и торговля здесь прекратилась. Из-за больших пожаров, случившихся в 1968 и в 1975 году, центральная часть рынка практически полностью выгорела.

В наши дни рынок Намдэмун занимает площадь в 42225 кв. м, на которых расположено 58 зданий и 9265 торговых точек. Ассортимент продаваемых здесь товаров настолько широк, что трудно сказать, чем, собственно говоря, здесь торгуют. Про Намдэмун в шутку говорят, что там «есть всё, за исключением того, чего нет». И действительно, здесь можно найти всё — от детской, женской и мужской одежды до кухонной утвари, бытовой электроники, аксессуаров, изделий местных ремесленников, импортных товаров, очков, фотокамер и т.д. и т.п. Всего

не перечесть.После того как вы порадовали глаз созерцанием разнообразных

товаров, наступает пора порадовать рот вкусной едой. Главным блюдом рынка Намдэмун, который по ночам всегда заполнен корейцами и иностранными туристами, конечно же, является «кальчхи чорим» (сабля-рыба, тушёная с редькой дайкон в остром соусе). Лет тридцать назад это блюдо стали подавать в одном из местных ресторанов. Оно тут же стало очень популярным, и тогда остальные рестораны тоже дружно включили его в своё меню, в результате чего здесь даже появился «переулок кальчхи чорим». С тех пор желающие попробовать вкуснейший «кальчхи чорим» непрекращающимся потоком идут на рынок Намдэмун.

Ожидается, что рынок Намдэмун с его длинной и яркой историей и впредь останется наиболее популярным рынком у иностранных туристов, в том числе благодаря его соседству с районом Мён-дон и универмагом «Лотте».

Рынок Тондэмун

Экономные модники ходят на рынок Тондэмун, т. е. «Рынок у Восточных ворот». При этом сюда приходят не только обычные потребители. Торговые ряды, специализирующиеся на оптовой продаже одежды, которые работают до рассвета, открываются в 8 часов вечера. Здесь можно увидеть, как торговцы одеждой из провинции, прибывшие в столицу ближе к полуночи на чартерных автобусах, со здоровенными тюками на плечах увлечённо торгуются, чтобы сбить цену, а привёзшие их огромные автобусы выстроились в ряд, чтобы на рассвете отвезти своих пассажиров назад. Подобное

Сеульские рынки: чем больше о них знаешь, тем интереснее по ним ходить

1 2

Ким Хёнчжин писатель-фрилансер


зрелище создаёт иллюзию, как будто в этот час только это место в Сеуле бодрствует. Тондэмун широко известен не только среди розничных торговцев одеждой по всей стране, но также среди туристов и иностранных байеров, приезжающих из Юго-Восточной Азии, Южной Америки, Европы, России и других мест.

В настоящее время рынок Тондэмун включает в себя традиционный рынок, простирающийся от 4-й улицы Чонно и 4-й улицы Чхонге до ворот Тондэ-мун, т.е. Больших восточных ворот, а также огромный кластер современных торговых центров. Хотя в период японского колониального правления рынок носил название Пэгогэ, в 1905 году он был зарегистрирован как рынок Тондэмун, после чего стал первым в Корее рынком современного образца.

Начиная с 1996 года здесь открылось несколько крупных модных торговых комплексов. Они сформировали торговый квартал, который стали называть «Тондэмун Шопинг Таун» или «Тондэмун Фэшн Таун». Здесь продают не только одежду, но и всё необходимое для её производства, начиная от различных тканей и заканчивая всякого рода фурнитурой. Это также место, где молодые дизайнеры с присущей молодости страстью делают первые шаги в сторону мирового рынка моды.

Рынок Кванчжан

Э ти м р ы н ко м , у кото р о го е с ть о ф и ц и а л ь н о е н а з в а н и е «Традиционный рынок Чонно Кванчжан», владеет и управляет акционерная компания «Кванчжан», которая была основана в 1904 году и считается одним из старейших предприятий Кореи. Говорят, что своё название рынок получил, поскольку он располагается между двух мостов — Кван-гё и Чан-гё, которые находятся в районе 3-й и 4-й улиц Чхонгечхона. Одно время рынок Кванчжан был знаменит в качестве места, где можно было купить винтажные вещи, однако теперь его имя всё чаще упоминают в связи с едой. Среди популярных блюд, которые можно попробовать на рынке, стоит назвать лепёшки

из маша «пиндэ-тток», лапшу «чанчхи-куксу», мясные «чоны», мясное «хве», острый рыбный суп «тэгу-тхан». Особенно популярен «маяк кимпап», или «наркотический кимпап», получивший своё название из-за мгновенного привыкания, которое вызывает этот «кимпап», стоит лишь его попробовать. Поэтому даже в будние дни здесь нет отбоя от посетителей рынка и туристов. Если вас интересует, что едят простые корейцы, — посетите этот рынок. Не ждите слишком многого, и тогда этот поход обязательно станем для вас приятным сюрпризом.

Рынок Пансан

На расположенном в центре старого Сеула рынке Пансан продают выпечку, материалы и инструменты для самоделок и творчества, а также то, во что всё это можно завернуть и упаковать. Если вы интересуетесь приготовлением домашней выпечки, то, придя на рынок Пансан, вы сможете задёшево купить все ингредиенты и с полными руками вернуться домой, предвкушая удовольствие от предстоящих кулинарных экспериментов. На Рождество и День святого Валентина рынок заполняют жизнерадостные девочки в школьной форме и молодые девушки, немедленно оживляя обычно несколько мрачную атмосферу традиционного рынка. Рынок также известен как место, где продают в большом ассортименте материалы для изготовления ароматических свечей, чем последнее время увлекаются молодые кореянки.

Большая часть упаковки, такой как различные пакеты, картонные коробки и т.д., которую мы используем, когда покупаем еду, тоже поставляется отсюда. Благодаря тому что соседняя улица Ыльчжи-ро стала процветающим кварталом полиграфической индустрии, на рынке Пансан тоже много мелких фирм, занимающихся полиграфией. Помимо упаковки и тары здесь для вас быстро и дёшево изготовят на месте, почти мгновенно, как будто по мановению волшебной палочки, различную печатную продукцию, необходимую для бизнеса, — всевозможные таблички, карточки и рекламные баннеры.

1 Рынок Намдэмун. Торговый ряд, где продают «ханбок».

2 «Тондэмун Фэшн Таун». Этот квартал привлекает внимание не только как Мекка модной одежды, но и как международная туристическая зона.

3 Переулок еды на рынке Кванчжан. Здесь более 600 торговых точек, в которых можно приобрести одежду, ткани, продукты питания, косметику и даже предметы декоративно-прикладного искусства.

4 Рынок Пансан. Магазин ароматических свечей и материалов для их изготовления. На этом популярном рынке в основном торгуют материалами для самодеятельного творчества.

3 4


Здесь день начинается раньше, чем в других местах — ещё засветло. все рынки похожи друг на друга особой атмосферой, где бьёт через край жизненная сила, или людьми со своими стратегиями выживания, но каждый из рынков живёт своей собственной жизнью. Торговцы, работающие на фруктовом рынке, судят о времени года по продаваемым фруктам. они одновременно конкуренты и члены одной семьи. И сегодня, как и всегда, они находят друг в друге опору и поддержку.

ЛюДИ, ПРОБУжДАющИЕ РАССВЕТ:

моя история про рынок


И Мённан (Мёнран)писатель Ан Хонбомфотограф

Я родилась в Ёндынпхо и выросла на местном оптовом фруктовом рынке. Одно время и сама занималась торговлей. Помню, стою однажды за прилавком и тут подходит какой-то мужичок и останавливается передо мной. На ногах — дешёвые

кроссовки с полностью отставшей подошвой, сам одет в старую аляску цвета хаки с рукавами, густо испещрёнными иссиня-черными пятнами. Стоит, значит, и спрашивает меня, как можно стать закупщиком фруктов. И тут соседи-торговцы стали наперебой отвечать ему.

— Здесь? Да тут любой сможет, даже неграмотный. — Здесь, чтобы стать закупщиком, нужно институт окончить. Трудно… От взаимоисключающих ответов мужичок оторопел. Впоследствии эта история стала

одним из самых интересных анекдотов про наш рынок. А ведь если задуматься, всё так и есть. Здесь, на фруктовом рынке Ёндынпхо, месте,

где я родилась и выросла, живут вместе самые разные люди — от совсем неграмотных, которым не удалось окончить даже начальную школу, до выпускников вузов с научной степенью. Настолько же разнится и их образ жизни. Но всё равно общим для всех является то, что их жизнь определяется фруктами, которые завозят в каждый конкретный день. И тут никто не является исключением. Привезли клубнику — значит, будем продавать клубнику, если персики — надо заниматься ими, если завезли арбузы — значит, придётся потратить несколько часов, чтобы их выгрузить и сложить рядами. Поэтому для людей нашего рынка самый важный вопрос — какие фрукты завезут сегодня? На нашем рынке времена года тоже сменяются не так, как у других людей. Для нас весна приходит, когда появляется первая клубника; как завезли арбузы, считай, настало лето; и только когда привозят первые мандарины, наступает зима. Вот так, провожая и встречая времена года, рыночные торговцы, передавая по кругу грубую плошку, пьют из неё «макколли», и, проживая одну и ту же жизнь, вместе стареют.

Дети рынка как «общие дети»Я выросла ребёнком рынка, дочкой всей людей, работавших здесь. Бывало, получу

в школе хорошую отметку, приду в столовую, где работала мама, и мужики, что обедали там, в награду дадут мне на карманные расходы пятьсот, а то и тысячу вон. А иногда заиграешься допоздна в местном парке и получишь крепкий нагоняй едва ли не от

В одном из магазинов, торгующих фруктами, на оптовом рынке сельхозпродукции Кансо, торговцы сортируют только что привезённые арбузы по толщине корки, степени спелости и другим параметрам.


каждого проходящего мимо соседского дяденьки. Потому что дети рынка были «общими детьми», и люди не делили нас, детей, на «своих» и «чужих».

Детям рынка ещё на рассвете приходилось отправляться на рынок вслед за своими мамами и папами. Малыши, которые ещё не могли ходить, сидя как в гнезде в ящике из-под яблок или мандаринов, крутили головёнками из стороны в сторону и, разражаясь то плачем, то смехом, ждали, когда взрослые окончат работу. А те, кто уже начал неуверенно ковылять на своих двоих, свободно бродили по всему рынку. Только вроде малец присел рядом с матерью, глядь, в следующую секунду он уже вдалеке входит в лавку, где торгуют бананами; думаешь, что он всё ещё там, а он уже вернулся и носится внутри магазина. Поскольку эти сорванцы в любой момент могли что-нибудь выкинуть, взрослым приходилось всё время быть начеку. Иногда детишки, выхватив из корзины персик, тут же пускались наутёк, а иногда, выудив один плод из ящика с дорогими мандаринами с Чечжудо, быстро съедали его, не давая времени себя отругать. Но несмотря на это, люди рынка, вместо того чтобы со злобой гонять этих детишек с их грязными лицами и тощими спинами, напротив, часто обнимали их за маленькие плечики. Потому что все были примерно в одном положении — растили детишек, зарабатывая на жизнь продажей фруктов.

Малыши рынка, не получая достаточно заботы и внимания от родителей, носятся по всему рынку, считая его своей игровой площадкой. А выбившись из сил, заползают в сваленные как попало внутри лавки ящики из-под яблок и тихонько засыпают. Таков распорядок дня детей рынка. Видимо, поэтому, даже если детишки по-настоящему нашкодили, когда смотришь, как они тихо посапывают в ящике из-под яблок, вместо того чтобы разозлиться, приносишь одеяло и заботливо укрываешь их.

В детстве, когда мне с лучалось проделать дыру в полиэтиленовом тенте или съесть дорогой чечжуский мандарин, — кто делал вид, что ругает меня, страшно вращая глазами? Но стоило мне захныкать — кто сразу отводил меня в туалет? А когда я, упав, плакала — кто поднимал меня на ноги и покупал мне мороженое? Кто писал моё имя на жёлтой футболке? Всё это были тётушки с рынка. Потому что все они были для меня мамами, а я для них — всё равно что общей дочкой. Наверное, и сейчас дети рынка, подобно мне в детстве, когда наступает День родителей, понаделав ворохи бумажных гвоздик, мечутся по рынку, прикалывая свои цветки к груди то одного, то другого взрослого.

Здесь люди, не будучи кровными родственниками, живут

На оптовом рынке сельхозпродукции Кансо отдельно проводят торги фруктов и торги овощей. Первые начинаются в два тридцати ночи, вторые — в восемь тридцать утра, при этом каждые торги длятся по тридцать минут.


День ещё не занялся, а перед объединённым рынком уже

собрались закупщики. Ящики с яблоками сложены в штабеля

высотой с взрослого мужчину, вокруг суетятся торговцы,

занятые расчётами, а также те, кто изучает товары, которые

будут выставлены на торги. Судя по тому, что все закупщики

забрались на помост для торгов и, склонившись, пристально

рассматривают ящики с яблоками, первые торги сегодня

пройдут в стационарном режиме.

Вообще торги делятся на стационарные и передвижные.

На стационарных торгах товар выставлен на помосте, куда

забираются все закупщики и изучают товары, выставленные

на продажу. Таким способом в основном продают

фрукты, которые не очень портятся даже при перевозке и

длительное время сохраняют коммерческую ценность. А

это яблоки, груши, сладкая хурма. При передвижных торгах

закупщики (аукционеры) и ведущий торгов (аукционист)

отправляются к месту складирования товара, где и проходит

аукцион. Такой способ используется, когда нужно продать

быстро портящиеся фрукты — клубнику, мягкую красную

хурму, виноград.

— Посторонись-ка!

— А чего ты примеряешься только к тому, на что я глаз

положил?

Закупщики толпятся перед ящиками с яблоками. То и

дело кто-нибудь открывает один из ящиков, достаёт яблоко

и начинает его придирчиво изучать. Здесь царит настоящий

ад. Тебя постоянно то толкают, то тянут в сторону, могут

несколько раз пихнуть, как посылку, наступить на ногу, а то и

вообще вытолкнуть назад.

— А вот яблоки сорта аори от производителя И Боксун из

Ёнчхона! Десять ящиков по 50 штук!

Зазывала приступил к своей работе. Сегодня эту

обязанность взял на себя грузчик по фамилии Пак. Зазывалы

занимаются тем, что ещё до того как ведущий торгов начнёт

называть цену, они сначала громко рассказывают о товаре:

кто производитель, откуда партия, её величина, вместимость

ящиков. Кажется, что такая работа не требует особого

мастерства, но это не значит, что ею может заняться любой,

было бы желание. Даже из числа старейшин, привычных

к погрузочно-разгрузочным работам, отбираются люди в

должности не ниже бригадира, да и среди них, как правило,

находятся всего три-четыре человека, которые, во-первых,

сами согласились на эту работу, во-вторых, их кандидатуру

одобрил коллектив, при этом они должны иметь зычный

голос и быстро соображать. Вот эти люди по очереди и берут

на себя обязанности зазывалы.

— А вот яблоки сорта аори от производителя И Боксун из

Ёнчхона! Десять ящиков по 50 штук!

Ведущий аукциона, стоящий на помосте, вторя выкрикам

зазывалы, ещё раз повторяет его реплику, а закупщики,

расположившиеся за ящиками с яблоками, в предвкушении

схватки, сунув руки в рукавицы, туго затягивают липучки на

запястьях.

— Ага, тридцать тысяч! Ага, тридцать тысяч! Ага, тридцать

две тысячи, три! Пять тысяч, восемь, девять! Сорок тысяч!

Ведущий аукциона начинает торги за первый лот с

тридцати тысяч вон, и сразу же закупщики, ищущие, как бы

прикупить хороший товар подешевле, наперебой начинают

поднимать вытянутые пальцы.

— Ну, что? Никто не скажет 40 тысяч? Продано 702-у

номеру за 39 тысяч!

В е д у щ и й то п а ет н о го й п о п о м о с т у. Э то з н ач и т

«продано». Вообще каждый аукционист использует

собственные приёмы и для того, чтобы показать, что

товар продан, и во время проведения торгов. К примеру,

предыдущий аукционист перед ценой говорил «ага»,

а есть такие, кто говорит «итак», а некоторые вообще

придумывают какое-нибудь забавное звукоподражание,

как будто имитирующее барабанную дробь. Похоже

что, каждый использует привычные словечки, однажды

прицепившиеся к языку.

— Яблоки сорта аори от производителя И Боксун из

Ёнчхона, 30 ящиков по 80 штук! Ага, семь тысяч! Ага, восемь

тысяч! Ага, девять тысяч!

От выкриков аукциониста торговцы теряют голову. Ещё

и потому, что каждому нужно купить свой товар. Оптовые

торговцы в целом делятся на три категории в зависимости

от того, какой товар они закупают. К первой категории

относятся те, кто всегда покупает только хороший товар вне

зависимости от цены. Вторые работают только с товаром

среднего качества, а третьи закупают только дешёвый товар,

при этом скупают его мгновенно.

Теперь давайте попробуем отгадать загадку.

Как вы думаете — у оптовых торговцев какой категории

больше всего постоянных покупателей?

Правильный ответ — у третьей.

В оптовой торговле то, что ты торгуешь хорошим

товаром, не обязательно означает, что у тебя много

постоянных покупателей. Естественно, что розничные

торговцы, торгующие только качественным товаром,

приходят к оптовикам, продающим товар хорошего

качества, но предприниматели, которые держат питейные

з а в е де н и я , п р и е з ж а ют в м и н и в э н а х к о пто в и к а м ,

р а б о та ю щ и м с то в а р о м н е п л охо го к ач е с т в а и п о

приемлемой цене. Кроме того, существуют торговцы

с тележками, которые на протяжении всего года, вне

зависимости от текущих цен и ассортимента, никогда

не покупают товар, будь то дыни «чхамве» или яблоки,

стоимостью больше трёх тысяч вон за пару штук. Такие

торговцы в любой сезон неизменно закупаются в лавках, где

торгуют только дешёвым товаром.

Сегодня с наступлением рассвета на рынке снова стоит

оживлённая толкотня. Сразу по окончанию торгов, закупив

товара на день, торговцы спешат в свои лавки. Их плечи

подрагивают в предвкушении.

ИХ ИСТОРИИ РЫНКА


бок о бок и со временем становятся ближе, чем родные братья. Это место — мой родной дом, рынок Ёндынпхо. Но и мой родной дом теперь, увлекаемый волной перемен, покинув Ёндынпхо, переехал в окрестности рынка Кансо, расположенного ближе к окраине. На месте объединённого рынка, где торговали фруктами, одно время стояло здание некой политической партии, а теперь там в самом разгаре стройка — здесь будет новый торговый центр.

«Так человек и живёт — никогда не зная, что и когда с ним случится»Хотя рынок переехал, его жизнь не изменилась. Всё также торговцы ещё на

рассвете приходят на свои рабочие места, продают фрукты, готовят еду, растят детей. Здесь по-прежнему можно часто услышать поговорки вроде «Так человек и живёт — никогда не зная, что и когда с ним случится» или «Нужда заставит, так за любую работу возьмёшься». На первый взгляд может показаться, что в них сквозит пессимистический взгляд на жизнь, но если присмотреться к тому, как живут эти люди, станет понятен истинный смысл этих слов.

Среди рыночных торговцев есть один мужчина, которого называют господин Чхве. Выглядит он как человек без единого шанса на удачу в деньгах, но при этом зарабатывает больше всех на рынке. Раньше господин Чхве был электриком, но, когда грянул «кризис МВФ», потерял работу. И вот, когда однажды он слонялся по рынку, чтобы подобрать и съесть хотя бы какие-нибудь залежалые фрукты, один закупщик без всяких условий предложил ему рабочее место — попробовать торговать в розницу с лотка перед его лавкой. С тех пор господин Чхве живёт по поговорке, часто повторяя: «Так человек и живёт — никогда не зная, что и когда с ним случится». И это не значит, что, мол, раз всё равно нельзя предугадать, что и когда с тобой произойдёт, то и стараться нечего. Напротив, это означает, что поскольку неизвестно, что может случиться с тобой уже завтра, хотя бы сегодняшний день нужно прожить добросовестно.

у нас на рынке есть ещё один человек, который составляет пару жемчужин с господином Чхве. И этот местный старожил — бабушка Паксы (от англ. box — ящик, коробка), которая любит приговаривать, что, мол, «нужда заставит, так за любую работу возьмёшься». Даже приходя, чтобы забрать пустые картонные коробки, она всегда вежливо спрашивает разрешения, говоря, мол, «нельзя ли мне это забрать». А если вдруг в коробках остался мусор или гнилые фрукты, она складывает их в принесённый с собой мешок для мусора и обязательно относит на помойку. Каждый её поступок до невозможности исполнен добродетели. Я ей говорю, мол, бабушка, как ни посмотри, но не похожи вы на человека, который живёт собиранием коробок, а она, широко улыбаясь, мне отвечает:

— Нужда заставит, так за любую работу возьмёшься. Эти люди, которые говорят, что «нужда заставит, так за любую работу возьмёшься»,

слишком хорошо знают, что человеку не дано предугадать, что с ним может случиться даже через минуту, поэтому они в каждый данный судьбой день живут добросовестней, чем кто бы то ни было другой, и раньше всех встают с утра с постели. И место, где собираются такие люди, — это как раз рынок.

Сегодня — ещё один день, и раннее утро на рынке начинается вместе с этими людьми.

Рынок фруктов Ёндынпхо. Вслед за оптовой торговлей на рассвете рынок продолжает работать и днём, поэтому сюда непрекращающимся потоком идут люди, желающие купить фрукты хорошего качества по невысоким ценам.

Рыночные торговцы, передавая по кругу грубую плошку, пьют из неё «макколли», и, проживая одну и ту же жизнь, вместе стареют. Здесь люди, не будучи кровными родственниками, живут бок о бок и со временем становятся ближе, чем родные братья. Это место — мой родной дом, рынок Ёндынпхо.


Новые центры местной культуры


серый полумрак, грязные вывески, узкие проулки… Так обычно выглядит традиционный рынок. Несмотря на то что в прошлом традиционные рынки играли роль центров местных сообществ, сейчас люди всё реже приходят сюда. однако в этом предзакатном полумраке снова забрезжил свет. всё началось, когда к традиционным рынкам стали проявлять интерес начинающие деятели искусства и молодые торговцы. в нашем обзоре мы расскажем о традиционных рынках, которые обрели былую славу благодаря блестящим идеям и энергии молодёжи.

Паг ынёнредактор-фрилансер сим Бёнуфотограф

П од эгидой Министерства культуры, спорта и туризма с 2008 по 2013 год осуществлялся проект с целью

привлечения посетителей на традиционные р ы н к и . В р а м к а х это го п р о е к та б ы л а предпринята попытка выработать такие пути развития, которые учитывали бы особенности каждого конкретного рынка. По словам представителя министерства, благодаря этому проекту традиционный рынок превратился в местное пространство культуры и искусства, в результате чего те п е р ь с ю д а с т а л а с уд о в о л ь с т в и е м приходить и молодёжь. В то же время некоторые из тех, кто имел возможность н а б л юд ать этот п р о це сс со с то р о н ы , утверждают, что проект был «всего лишь показухой, при этом во главу угла ставилась успешность». Несмотря на это, вполне очевидно, что проек т дейс твительно имел положительный эффект — молодые люди понемногу стали интересоваться традиционными рынками, и теперь они сами создают рынки собственно молодёжной культуры.

Традиционные рынки обретают новую жизнь как пространства культуры и искусства

Одним из типичных примеров успешного претворения проекта в жизнь является торговый центр «Молодость» («Чхоннён») на традиционном Южном рынке в Чончжу. Сейчас этот рынок без преувеличения

можно назвать «горячим местом» Чончжу, без которого невозможно представить этот город. Второй этаж Южного рынка, где раньше было довольно сумрачно из-за нескольких торговых точек, опустевших из-за проблем с менед жментом, с та л наполняться светом: здесь стали предлагать торговые площади в недорогую аренду молодым творческим людям, мечтающим об открытии собственного дела. Ведь для того чтобы привлечь молодых покупателей на традиционные рынки, требовались молодые продавцы. Здесь появились самые разнообразные заведения: лавка дизайнерских вещиц, хозяин которой изучал пластические искусства во Франции, магазинчик, в котором продают вещи, собранные во время ежемесячных поездок за границу, диагностический кабинет, где принимает врач, изучавший в университете т р а д и ц и о н н у ю м е д и ц и н у , а т а к ж е коктейль-бар, закусочная с тако, ресторан корейской кухни, где подают традиционный комплексный обед «пэкпан».

Одновременно с ростом популярности торгового центра «Молодость», пусть и незначительно, но увеличивались объёмы продаж и на самом рынке. На ночном рынке, который работает каждую неделю по пятницам и субботам с шести вечера до полуночи, можно также поесть, купить поделки ремесленников, поучаствовать в п р о в о д и м ы х з д е с ь к у л ь т у р н ы х мероприятиях, например побывать на

небольших выставках или концертах, а также стать свидетелем необычного зрелища, когда собравшиеся в одном месте люди разных возрастов весело проводят время. Теперь Южный рынок в Чончжу стал одним из обязательных пунктов посещения для туристов наряду с традиционной деревней.

Торговцы выбирают симбиоз с творческой молодёжью

Нью-йоркский Сохо, а затем и Челси с его скоплением фабрик и многоквартирных домов, Арт-район 798 Дашаньцзы в Пекине и т. д . — в с ё э то п р и м е р ы го р о д с к и х районов, в которые однажды в поисках недорогой аренды съехалась безденежная творческая молодёжь. Как следствие их присутствия, там вскоре появились магазины и галереи, туда стали приходить люди, что привело к увеличению числа чайных, кафе и ресторанов. В итоге в этих районах сформировалась особая местная культура. В Сеуле такими районами были квартал Хондэ, улица Каросу-гиль и Итхэвон. Можно подумать, что существует неписанное правило — с тоит в районе появиться нескольким художественным мастерским, как уже на другой день он становится популярным. А что ес ли попробовать применить эту формулу к традиционному рынку?

В цокольном этаже Центрального рынка Сеула в районе Хванхак-тон расположилось сообщество ремесленников и дизайнеров,


1 Мастерская одного из «новосёлов» в «Галерее творчества Синдан». После того как власти Сеула переоборудовали торговые площади и предложили их творческой молодёжи в качестве мастерских, торговые ряды, где ранее царило запустение, снова наполнились жизнью.

2 Одна из торговых точек на втором этаже торгового центра «Молодость» на Южном рынке Чончжу. Симпатичные оригинальные вещицы пользуются популярностью у молодёжи, ценящей собственную индивидуальность.

1

2


основавших «Галерею творчества “Синдан”». В своё время здесь успешно работали подземные торговые ряды, созданные ещё в 1970-х годах, но из-за уменьшения числа покупателей, приходящих на традиционный рынок, т у т ос та лось лишь неско лько торговых точек. В 2009 году в результате обновления этого места, предпринятого муниципальными властями, здесь появились мастерские и другая инфраструктура для работы ремесленников и дизайнеров. Въехавшие в новые помещения творческие люди, несмотря на тесноту нового «жилища», могли полнос тью погрузиться в свою работу, не беспокоясь об арендной плате и эксплуатационных расходах. Однако они не стали замыкаться в своём «подземелье»: чтобы общаться, работать и дружить со старейшими торговцами Центрального рынка, художники поднялись на поверхность. После чего придумали торговцам новый дизайн вывесок и провели фестиваль рынка. При этом, в отличие от большинства фестивалей, которые делают акцент на привлечении туристов, здесь во главу угла была поставлена задача научиться дышать в унисон с соседями-торговцами.

Ещё одним местом, которое нельзя не упомянуть в качестве примера оживления т р а д и ц и о н н о г о р ы н к а б л а г о д а р я взаимодействию творческой молодёжи и торговцев, является рынок Тэин в Кванчжу. Пак Сонхён, который в 2008 году являлся куратором Бьеннале в Кванчжу, движимый мыслью, что искусство должно проникать в жизнь, предложил использовать пустующие то р го в ы е п л о щ а д и р ы н к а в к ач е с тв е мастерских для начинающих художников. То р го в ц ы то ж е о т к л и к н у л и с ь н а э т у инициативу и стали сдавать торговые точки в аренду по низким ценам. Главным успехом данного сотрудничества, в результате которого торговцы теперь делят горе и радости с 30 представителями творческой молодёжи, стал Звёздный рынок («Пёль сичжан»), который с 2010 года открывается дважды в месяц и работает по ночам. В районе, где практически нет сколько-нибудь приличных культурных центров, слухи о новом необычном рынке распространились в мгновение ока. Через короткое время изменился облик самого рынка, в частности за счёт новых привлекательных вывесок, увеличилось также число проводимых мастер-классов, позволяющих попробовать

себя в каком-нибудь ремесле. В итоге масштаб Звёздного рынка вырос почти в два раза. Летом 2013 года на территории рынка Тэин открылась Студия творчества, в связи с чем ещё более активизировались молодые художники, которые стали проводить такие мероприятия, как ярмарки искусств, арт-аукционы, выставки и т.п. Другими словами, рынок стал активно использоваться не только как место работы, но и как площадка для творческих дебютов.

Однако вопреки ожиданиями в доходах торговцев не произошло существенных изменений. Дело в том, что хотя в выходные и праздничные дни рынок ежедневно посещает более тысячи человек, лишь совсем немногие из них покупают здесь товары первой необходимости. В основном сюда приходят туристы, чтобы поучаствовать в рекламных акциях или посмотреть какой-нибудь концерт. Несмотря на это, торговцы всё равно довольны: ведь с тех пор, как творческая молодёжь облюбовала рынок в качестве своего места деятельности, среди покупателей стало больше молодых людей, и теперь рынок, который одно время пустовал, снова наполнился шумом и толкотнёй.

Рынок Тончжин, расположенный в районе Ённам-дон столичного округа Мапхо-гу, после того как перестал выполнять свои функцию, был брошен на произвол судьбы и использовался как склад для окрестных лавок. В этот маленький тихий рынок, мимо которого можно пройти, даже не заметив его,

одновременно с ростом популярности торгового центра «Молодость», пусть и незначительно, но увеличивались объёмы продаж и на самом рынке. На ночном рынке, который работает каждую неделю по пятницам и субботам с шести вечера до полуночи, можно также поесть, купить поделки ремесленников, поучаствовать в проводимых здесь культурных мероприятиях, например побывать на небольших выставках или концертах, а также стать свидетелем необычного зрелища, когда собравшиеся в одном месте люди разных возрастов весело проводят время. Теперь Южный рынок стал одним из обязательных пунктов посещения для туристов наряду с традиционной деревней в Чончжу.

вдохнули жизнь молодые планировщики и дизайнеры, которые испытывают интерес к культуре и рынкам. На рынке Тончжин, который начиная с прошлого года стал работать раз в неделю, проходят различные мероприятия и мастер-классы. Их устраивают торговцы и представители творческой молодёжи, например те, кто делает мебель из выброшенной древесины. Благодаря этому вновь расцвели и окрестные переулки. В последнее время, по мере того как здесь появ ляютс я всё новые и новые к афе, рестораны, книжные лавки, мастерские и галереи, этот район становится, если уже не стал, самым перспективным местом в окрестностях Хондэ.

Рынок Понпхёнчжан: рука об руку с дизайном

Рынок Понпхёнчжан, расположенный в уезде Пхёнчхан-гун провинции Канвон-до, — это пример того, как можно добиться успешного преображения за счёт активного участия местных органов самоуправления и с о в м е с т н ы х у с и л и й т о р г о в ц е в и бизнеса. Рынок Понпхёнчжан, который на протяжении нескольких веков считался самым большим рынком в стране, и теперь обладает оборудованными торговыми площадями, способными вместить более 70 торговых точек, а хранителями рынка выступает более 100 торговцев, которые открывают свои лавки в дополнение ко к 2-му и 7-му дню каждой декады месяца


1 Лавка аксессуаров на рынке Тэин в Кванчжу. Когда этот рынок стал для творческой молодёжи мастерской и одновременно местом продажи своих работ, среди его посетителей появилось больше молодёжи.

2 Центральный рынок в сеульском районе Хванхак-тон. Когда художники и дизайнеры, обжившие подземную «Галерею творчества Синдан», стали выходить на улицу, под их руками преобразился облик традиционного рынка.

3

1

2


также и по 5-м дням. Понпхён известен как место действия рассказа И Хёсока «Когда цветёт гречиха» («Мемиль-ккочх-и пхиль мурёп»), в котором рассказывается о радостях и горестях бродячих торговцев. Поэтому в сентябре, когда цветёт гречиха, это место всегда заполняют толпы туристов. Однако рынок Понпхёнчжан, находящийся лишь в сотне метров от туристических достопримечательностей и Литературного музея И Хёсока, оставался пустынным.

Власти провинции Канвон-до, серьёзно озаботившись будущим традиционных рынков региона, преж де всего рынка Понпхёнчжан, постучали в двери компании « Хё н д э к а рд » . О тк л и к ну в ш и с ь н а эт у просьбу, лаборатория дизайна «Хёндэ к ард» совмес тно с в лас тями К анвон-

до приложила все усилия для создания ж и з н е с п о с о б н о й с и с т е м ы , к о т о р а я , выполняя основную функцию рынка, в то же время была бы способна развиваться самостоятельно. Задумавшись над тем, как «что-нибудь сделать, ничего не создавая и не добавляя», дизайнеры смогли улучшить с р е д у р ы н к а , и с п о л ь з у я т е н т ы . О н и предложили цветовую маркировку тентов в соответствии с продаваемым товаром, и теперь тенты торговцев сельхозпродукцией у к р а ш а ю т з е л ё н ы е п о л о с к и , т е н т ы торговцев морепродук тами — синие, тенты торговцев одеждой — фиолетовые, а тенты торговцев продуктами питания — оранжевые. Кроме того, в каждой торговой точке установили табличку с фотографией торговца и рассказом о его продукции. А

администрация Канвон-до организовала для торговцев занятия, на которых их обучали новейшим правилам эффективной продажи. Однако, похоже, пары занятий оказалось недостаточно, для того чтобы те, кто на протяжении нескольких десятков лет выживал, ведя торговлю на собственный лад, сменили свои привычки. В отличие от нескольких других традиционных рынков, где собралась творческая молодёжь, на рынке Понпхёнчжан проводится не так много рекламных акций и культурных мероприятий, но зато ему придаёт очарование то, что здесь можно увидеть простой и скромный облик местных жителей, а также сам рынок с его многовековой историей.

Мастерская одного из художников-«новосёлов» в «Галерее творчества Синдан». Небольшое по площади помещение вполне подходит для осуществления многоих творческих замыслов.


1 Торговый центр «Молодость» ночью. Каждую субботу здесь проходят разнообразные мероприятия, которые организует группа "Поттари".

2 Торговые ряды рынка Тэин в Кванчжу. Картина у входа в магазин, созданная художниками, недавно открывшими свои мастерские в переоборудованных торговых точках рынка, привлекает взгляды прохожих.

3 Рынок Marcheat@ на улице Тэхан-но, являющийся типичным сеульским блошиным рынком, предоставляет производителям возможность непосредственно встретиться со своими потребителями, а начинающим дизайнерам — познакомить людей со своим брендом.

— В настоящее время на рынке Тэин более 20 творческих объединений

молодёжи получили торговые места и организовали их работу. В

частности, начиная с прошлого года, благодаря их деятельности,

посетитель рынка стремительно помолодел, и, как следствие, наш рынок

приобрёл популярность по всей стране. Коренные торговцы также очень

положительно реагируют на подобные изменения. В то же время молодые

торговцы испытывают гордость от того, что продолжают заниматься

развитием «единственного в стране рынка искусств» и прилагают все силы

к тому, чтобы придать рынку способность к самостоятельному развитию,

которая позволила бы ему существовать в долгосрочной перспективе

в качестве рынка искусств, где сосуществуют традиционный рынок и

искусство, торговцы и творческая молодёжь, а также молодые торговцы.

Чон самчжо главный управляющий Звёздного рынка при рынке Тэин в Кванчжу

— Группа «Поттари», базирующаяся в торговом центре «Молодость»,

— это объединение людей, которые занимаются планированием

разнообразных мероприятий, призванных вдохнуть новую жизнь в Южный

рынок. Мы видим будущее рынка в качестве «местного культурного

терминала», поэтому знакомим людей с такими видами деятельности, как

планирование и управление блошиным рынком, управление местными

торговыми центрами, проводим мастер-классы, тренинги и др. Однако в

последнее время, когда люди массово потянулись на рынок, повсеместно

стали проявляться случаи агрессивного проникновения крупного капитала.

На первом этаже рынка и в окрестностях растёт число сетевых торговых

точек, происходит вытеснение торговцев, которые работали здесь с

незапамятных времен. Понятно, что это неизбежное явление, подобное

палке о двух концах, но невозможно скрыть сожаления по этому поводу.

Ким Чхэрам лидер группы «Поттари» торгового центра «Молодость» Южного рынка Чончжу

« Когда на рынок хлынули люди, сюда стал агрессивно проникать крупный бизнес»

« Мы гордимся тем, что являемся единственным в стране рынком искусств»

1 2

3

Я изучал дизайн модных аксессуаров в Англии и после возвращении

в Корею запустил собственный бренд. В прошлом году я впервые принял

участие в работе блошиного рынка в Санам-доне, после чего участвовал

в подобных рынках повсюду в стране: в Сеуле, в Пусане и в других местах.

И таким образом делал рекламу своему бренду. И вот однажды, примерно

полгода спустя, я получил предложение от директора по маркетингу

универмага «Хёндэ» поучаствовать в поп-ап сторе начинающих дизайнеров.

Теперь у меня приличный бренд с солидной репутацией и со своими

корнерами в ведущих универмагах Сеула и Тэгу. Для начинающего

дизайнера блошиный рынок — это не просто место купли-продажи, а

площадка для творческого дебюта.

сон Юнги лидер-директор Susurrus, дизайнер

« Для молодых дизайнеров блошиный рынок — это не что иное, как площадка для творческого дебюта»

Известная корейская актриса Сон Сук дебютировала на сцене более 50 лет назад. Вот уже 15 лет она выходит на сцену в роли матери в одноимённом спектакле, поставленном режиссёром И Юнтхэком по собственной пьесе.


АРТ-РЕВю

С пек так ль-долгожитель «Мать» («Омони») именитого театрального режиссёра И Юнтхэка в корейских театральных кругах часто сравнивают с пьесой Бертольда Брехта «Мамаша

Кураж и её дети» или с романом Максима Горького «Мать». Спектакль «Мать», впервые представленный зрителям в 1996 году, в 1999 году был снова поставлен театральной труппой «Корипхэ», и с тех пор на протяжении почти 15 лет едва ли не каждый год появляется в репертуаре. Известная корейская театральная актриса Сон Сук впервые исполнила главную роль в этом спектакле, когда ей было за пятьдесят. Теперь её возраст перевалил уже за семьдесят, но она по-прежнему выходит на сцену в образе матери, и с этой точки зрения этот спектакль также исполнен особого смысла.

Жизнь как источник вдохновения

Если говорить об универсальных чертах, которыми обладает любая мать в этом мире, то, наверное, это будет непреклонная мужественность, которая проявляется в том, что мать стремится защитить безопасность и мир своей семьи, и женственность, выражающаяся в том, что мать бесконечно жертвует собой во имя семьи. Поэтому мы часто рассматриваем мать как человека среднего рода. Однако И Юнтхэк в своей пьесе «Мать» в качестве точки отсчёта берёт период девичества, потому что по крайней мере тогда ещё была очевидна идентичность матери как женщины. В то время, когда девушки ещё звались своими именами и имели право говорить, что им нравится, а что нет, они, вероятно, ещё были свободными счастливыми женщинами. Но потом огромное и тяжёлое звание матери начисто стёрло из них следы того периода.

Таким образом автор даёт нам понять, что героиня его пьесы, женьщина из провинции Кёнсан-до, которая со временем стала резкой и ворчливой, в свои девические годы, лет в 17, была робкой девушкой, и что в её душе тоже хранятся воспоминания о сладкой первой любви, от которой замирает сердце. Более того — в душе своей героини автор распознаёт затаённую боль от того, что у неё никогда не было даже шанса научиться писать хотя бы своё имя, будучи рождённой в эпоху, когда дискриминация в отношении женщин была обычным делом. Печаль от того, что сначала мать потеряла двух детей из-за

бедности и войны, а потом всю жизнь жила одна, храня в душе тайну рождения сына от другого мужчины, даже с течением времени никак не становится глуше. Дух её мужа, который при жизни не заботился о семье, а только и делал, что бездельничал, после смерти ходит вокруг и не может покинуть этот мир, и мать, которая не может отпустить мёртвого сына, держит у своего изголовья глиняный горшок с его прахом. В тот день, когда проводится обряд упокоения, чтобы примириться с мужем, которого женщина каждый день видит во сне, и проститься с сыном, она с лёгким сердцем покидает этот мир.

Если говорить о спектакле «Мать», то здесь режиссёр не только взял за основу образ своей матери, но также, используя персонажей и события пьесы, заново воспроизвёл истории, рассказанные матерью. Его мать, будучи дочерью бедного крестьянина, родившейся в период японского колониального правления, на своём опыте испытала все тяготы колониализма, Освобождения и войны, и поэтому история семьи матери тоже непосредственно связана со всеми бедами, выпавшими на долю корейской нации. И Юнтхэк так вспоминает о своей матери: «Мама рассказывала свои “ибагу” («ияги», т.е. «истории» на диалекте Кёнсан-до) на нашем живом родном языке. Поскольку она не знала грамоты, её речь не была скована условностями и закоснелыми нормами литературного языка. Другими словами, поскольку она не смогла получить так называемого нового образования, она полностью сохранила воображение, ритм и образность наших традиций». (Из произведения И Юнтхэка «Пока живу, каждый день праздник» («Сара иннын тонан-ын нальмада чхукче»); 1999 г.).

Мать И Юнтхэка, которая не смогла получить «нового образования», рассказывала сыну-писателю «свои тайные истории, в которых не было ничего особенного, но ей пришлось жить всю жизнь, храня их в душе». В конце концов сыну надоело слушать изо дня в день одно и то же, и он, схитрив, подарил матери диктофон. А потом однажды, услышав записанный на диктофон её голос, внезапно понял, что сами эти записи могут стать основой для пьесы. Так рассказ матери, в котором «не было ничего особенного», стал настоящей пьесой.

Впервые пьеса была поставлена на сцене театра «Тонсунхоль». Режиссёром стал Ким Мёнгон, главную роль исполнила На Мунхи. В

Пьеса «Мать» — это рассказ о женщине, которая за 70 лет своей жизни испытала на себе все тяготы катаклизмов новейшей корейской истории. Это произведение даёт нам возможность обсудить такие темы, как любовь и взаимная привязанность, прощение и примирение в семье, а также служит поводом для того, чтобы вновь задуматься над смыслом и ценностью человеческой жизни и значением смерти.

«Мать» в исполнении Сон Сук: обряд за упокой души во имя прощения и примирения

Ким сумитеатральный критик


1999 году, всего 4 года спустя после премьеры, И Юнтхэк, набравшись смелости, решает сам поставить спектакль о жизни своей матери. В качестве места, где происходит действие, он выбирает Мирян, где жила его мать, а на главную роль приглашает актрису Сон Сук, которая сама родом из этого города. Пространство спектакля режиссёр заполняет традиционными корейскими театральными приёмами. При этом он не просто инкорпорирует как раз в нужные эпизоды такие элементы, как прядение на прялке, тканьё полотна, традиционный свадебный обряд, обряд «чхоманчжа-кут», во время которого шаманка призывает души умерших, чтобы те могли проститься с семьёй и отправиться в рай, или задорное исполнение «самуль-нори», но позволяет персонажам свободно перемещаться во времени и пространстве между жизнью и смертью, прошлым и настоящим. Благодаря этому решению, хотя сюжетная линия по-прежнему ограничивается историей жизни одной женщины, диапазон произведения становится настолько шире и глубже, что в итоге вмещает историю и культуру страны.

В угнетающей и тревожной атмосфере конца прошлого века люди, наверное, особенно нуждались в «материнской силе». уже через неделю после премьерного показа зрительный зал в театре был заполнен до отказа, и в последующие два месяца на спектакле была стабильно высокая посещаемость, что говорило о несомненном успехе.

Почему именно сон сук

Г-жа Сон Сук не обладает внешностью, которая у нас ассоциируется с образом матери. В её облике нет успокаивающей теплоты. Эта актриса, скорее, вызывает в голове образ городской интеллектуалки. Но вот именно такой женщине И Юнтхэк доверил роль своей темпераментной матери-провинциалки из Кёнсан-до. Интересно, почему.

Для И Юнтхэка жизнь его матери, познавшей все перипетии и с то р и и Ко р е и н о в е й ш е го в р е м е н и , б ы л а « п а сс и в н о й » и «оборонительной». Несчастные матери эпохи колониализма ради голодных детей выпрашивали сахарную воду и гнулись в три погибели ради старого одеяла. Для этих женщин, переживших в войну много тягот, лучшим выбором была пассивная оборона. И если мамаша Кураж, лишившись во время войны сына, ещё больше цепляется за жизнь, обнаруживая удивительное упорство и волю, то мать в пьесе И Юнтхэка — это символ пассивной обороны, это женщина, которая, тоскуя по сыну, потерянному на войне, всю жизнь хранит у изголовья постели его прах.

Худощавое телосложение и высокий голос Сон Сук стали идеальными средствами для воплощения такого образа матери. В её лишённом аффектации голосе и простых движениях сквозила глубокая

«Я не верю в загробную жизнь, потому что, когда я уйду туда, даже если мне снова доведётся родиться в каком-нибудь новом обличье, я не буду знать, что это я. Но вот в прошлую жизнь я верю. в жизни человека есть такая вещь, как прошлая жизнь. Безмолвная история, которая похоронена в глубине души, — это и есть прошлая жизнь. Поэтому, может быть, мы все сейчас живём следующей жизнью. Яркий белый полдень — это уже следующая жизнь».

1 Сцена из спектакля «Мать», показанного в 2004 году в Арт-холле COEX. Невестка (Ким Сохи) плачет, слушая исполненный боли рассказ свекрови о прошлом.

2 Сцена из спектакля «Мать», показанного в 1999 году в театре «Чондон». Мать оживлённо разговаривает с сыном (Ким Хакчхоль).

3 Сцена из спектакля «Мать», показанного в 2015 году в Художественном театре «Мёндон». Терзаемая горем мать горестно причитает, держа в объятиях умирающего сына (Ким Аён).

1

2

©Street Theatre Troupe


печаль. Диалектные словечки провинции Кёнсан-до, которыми невозмутимо перемежала свою речь актриса, которая за полвека на сцене сыграла более чем в 150 спектаклях, вкупе с её гордым обликом открыли неожиданное человеческое измерение.

После представлений в театре «Чондон» спектакль «Мать» в исполнении труппы «Корипхэ» был приглашён в Театр на Таганке. А в мае 1999 года Сон Сук была назначена министром окружающей среды, но, тем не менее, продолжала выходить на сцену. В том же году за свою роль в «Матери» она была удостоена награды за лучшую женскую роль в области искусства «Пэксан».

Ибо в самом начале всё было единым

В спектакле есть такая реплика матери: «Я не верю в загробную жизнь, потому что, когда я уйду туда, даже если мне снова доведётся родиться в каком-нибудь новом обличье, я не буду знать, что это я. Но вот в прошлую жизнь я верю. В жизни человека есть такая вещь, как прошлая жизнь. Безмолвная история, которая похоронена в глубине

души, — это и есть прошлая жизнь. Поэтому, может быть, мы все сейчас живём следующей жизнью. Яркий белый полдень — это уже следующая жизнь».

Неважно, куда мы попадём после смерти. Единственное, что мы должны чётко знать — это причина того, почему настоящее светло и ясно, как «белый полдень». Другими словами, мы должны понимать, что этим мы обязаны болезненной истории сурового времени, воспоминаниям о прошлом, похороненным в душе. Без тьмы невозможно узнать о существовании света, без боли не существует радости. Так и без смерти невозможно постичь сущность жизни, а без ухода в небытие невозможно узнать цену рождения. Вещи, которые были едины в начале, вот так, именем матери, прощают друг друга и достигают примирения. Наверное, в этом послании и состоит нравственный урок этой женщины — матери, которая всё-таки нашла в себе силы развеять над рекой прах давно умершего сына, и жены, которая, выставляя перед ночью еду мужу-призраку, беспокоилась, что стол бедный.

3

©MyeoNgdoNg TheaTre Choi yong-seok


В дорогу

Чунногвон в ветреный день. Тамян — это край бамбука; здесь он растёт повсюду.

корейскaя кульТура и искуссТВо 37

Тамян — это край ветра, бамбуковых рощ, чистой воды и тёплых солнечных лучей. Здесь, где бамбук растёт за каждым домом, люди плели из него корзины и цветные короба «чхэсан», в которые клали приданое, когда выдавали своих дочерей замуж. Тамян — это край павильонов. Край, где нас приветливо встречает атмосфера чувств и мыслей древних «сонби», которые, построив павильон на пути ветров в лощинах, пытались дать там отдохнуть теням жизни.

Тамянместо, где осознаёшь, что жизнь есть продолжение легенды Квак Чэгу поэт

И Ханку фотограф


Судьбоносные моменты, когда приходится делать выбор на жизненном перепутье

В е се н н и м д н ё м 1 9 8 9 год а я п о к и нул ш ко лу, в кото р о й учительствовал на протяжении семи с половиной лет. Покинул ради того, чтобы сутки напролёт посвящать себя поэзии. Писать стихи можно было и работая учителем, но профессиональные писатели так не живут. Вручив жене небольшие накопления и выходное пособие, я попросил её: «Дай мне всего три года». Жена согласилась, за что я был ей очень благодарен. У неё тогда тоже не было работы. Так одна супружеская пара решила без всяких планов просто отдаться течению жизни.

Первые три-четыре месяца были довольно сносными. Мы съездили в путешествие в Дуньхуан и Лоулань, расположенные в пустынной зоне на западе Китая, так что со стороны мы, наверное, выглядели как пара бездельников, ведущих роскошную жизнь. Но прошло полгода, потом ещё год, и тут всё стало меняться, накопления на сберкнижке сократились вполовину, до истечения срока аренды квартиры тоже остался всего год. К тому времени у меня уже было 4 сборника стихов, но в год удавалось опубликовать не более 5 стихотворений, и всё, что можно было за них выручить, не составляло и 200 тысяч вон. Наверняка, нигде на Земле нет такого места, где на эти деньги могли бы прожить год трое человек, даже при том, что один из них — это ребёнок. Меня охватило чувство тоски и безысходности, и эти чувства были так непохожи на ту уверенность в собственных силах, которую я испытывал, когда уходил из школы. И заняться было нечем.

И тогда я стал много ходить пешком. Кванчжу, где я жил, окружён горами, так что я садился на городской автобус, выходил на конечной остановке на окраине города и шатался по окрестным деревням. Пока я бродил, дул ветер, цвели цветы, падали капли дождя. Проведённые таким образом часы создали у меня в душе некую спокойную реку. Сидя на берегу той реки, я писал стихи, читал захваченную с собой книгу, слушал музыку на плеере, и за этими занятиями проходил день, а когда наступал вечер, я молча возвращался домой.

День, когда я встретился с тем деревомТогда я бродил по деревне Ханчжэ в окрестностях Тамяна. Это

была крохотная деревенька с одной маленькой начальной школой, стоящей на фоне гор, будто ширмой окружающих это поселение. В начальной школе прозвенел звонок. Следуя на звук бесконечно мирного школьного звонка, я машинально свернул на школьную спортплощадку. Какое-то время я рассеянно наблюдал за тем, как дети играют в мяч, прыгают через скакалку и просто носятся туда-сюда, а потом неожиданно бросил взгляд в сторону. И увидел, как дети, которым было на вид лет десять, взявшись за руки, окружили какое-то дерево. От вида детей, которые весело смеялись, обняв дерево, на душе стало легко и радостно. Мне захотелось подойти к ним и тоже прижаться к стволу.

Оставшись один, после того как дети отправились обратно в класс, я тихонько подошёл к дереву и попытался обнять его. Это был серый вяз, которому было больше 600 лет. Высота — 26 метров, диаметр на уровне груди — 8,31 метра. №284 в списке природных памятников. Дерево было великолепно. Более всего впечатляла его обширная тень. В тот момент, когда я обнял дерево, моя душа преисполнилась покоя. Впоследствии, каждый раз, когда душа погружалась во мрак, я приходил к этому дереву, и однажды от местного старика я услышал связанную с ним легенду. Говорят, что когда И Сонге, будущий король Тхэчжо, основатель династии И (Ли), проводил время в молитвах, чтобы ему открылись места с магическом духом земли, где можно было бы основать новое государство, он заехал в эту деревню и, помолившись на горе Самин-сан за деревней, посадил дерево. И тем деревом был как раз этот серый вяз.

Легенда оставляет узорный отпечаток новой мечты в душах людей, которые её принимают. Я впустил историю старика в душу. Историю о месте, где укреплял свой дух человек, лелеявший в душе большую мечту об основании королевской династии. У меня было ощущение, что моя безнадёжная мечта писать стихи и жить этим находится где-то на самом краю этой легенды.

Три года жизни бездельником. Остатки денег на сберкнижке подошли к концу. Пришла весна, зацвели цветы, ветер носился повсюду, разнося цветочные ароматы. Однажды на закате дня я снова пришёл к этому вязу, и когда я тихо обнял его, мне послышался голос моей покойной матери. Мама рассказывала мне о своей матери, моей

1 Павильон в саду Сосвэвон. В этом «ханоке» все двери поднимаются и крепятся к потолку, поэтому даже в душный летний день здесь свободно гуляет освежающий ветерок.

2 Сад Сосвэвон являет собой идеал учёных «сонби» эпохи Чосон, которые на лоне природы размышляли о принципах мироустройства. Посреди этого сада по искусственному руслу протекает ручей, отведённый со склона горы Мудын-сан.

1


2


1 Супружеская пара гуляет в бамбуковой роще Чунногвон.

2 Жители Тамяна с удовольствием едят рис, приготовленный на пару в бамбуковых коленах.

3 Г-н Со Хангю — мастер изготовления цветных коробов «чхэсан», включённый под номером 53 в Список важнейшего нематериального наследия Кореи. Такие короба из окрашенных полосок бамбука появляются на свет в результате очень трудоёмкого процесса и являются ценным предметом ремёсел.

32

1


бабушке. Бабушка родила 12 детей. Моя мама была девятым ребёнком. В самый разгар Второй мировой войны, чтобы избежать призыва в японскую армию, все её дети рассеялись по стране. Каждое утро, встав на рассвете, бабушка молилась. На склоне за деревней был небольшой источник, и каждый день рано поутру она брала там свежую воду, а потом у вяза, священного дерева деревни, возносила искреннюю молитву о благополучии детей.

Однажды на рассвете, когда бабушка брала воду из источника, из кустов на неё сверкнули два огромных огненных глаза. Это был тигр. Бабушка не растерялась, медленно поднялась с колен и, обратившись в сторону тигра, тихо про себя прочитала слова молитвы: «Дух горы, прошу тебя, пусть со всеми моими детьми ничего не случится». После чего без всяких происшествий вернулась к вязу и как обычно вознесла молитву. Потому что если желать чего-то искренне, всем сердцем, то произойдёт чудо. Такую историю рассказывала мне моя мама о своей матери, когда я учился в начальной школе.

В тот день, вернувшись домой, я начал писать детскую сказку

Это был сказка про воробушка, который вырос, разогнал всех врагов и основал воробьиное королевство. Источником вдохновения для сюжета об основании нового королевства послужила история И Сонге, основателя Чосона, а огромный золотистый вяз стал символом воробьиной страны. Всего через полмесяца сказка была готова. И я отнёс рукопись в одно издательство.

Совершенно незапланированно у меня родился второй ребёнок, и в тот же день вышла сказка «Воробышек Чик-чирик» («Аги чхамсэ ччикку»). В основе и легенды, и чуда лежит простая, честная жизнь. Наверное, будет точнее сказать, что это жизненная мечта. Книжку несколько раз переиздавали, и на авторские выплаты я купил небольшую квартиру. Так я получил шанс, отбросив страх, жить, занимаясь исключительно писательским ремеслом, и всё это произошло после моей встречи с тем вязом.

Вдоль дороги, идущей из деревни Ханчжэ через деревню Субук в уездный центр Тамян, растут метасеквойи. Аллея из метасеквой — это символ Тамяна. Метасеквойя по виду похожа на цельнолистную пихту, растущую у подножия Гималаев, но в отличие от неё она сбрасывает

хвою на зиму. Когда с наступлением осени эти деревья окрашиваются в жёлто-золотистый цвет, сюда приходит много людей. Они фотографируют их, перемещаясь вдоль дороги черепашьим шагом, а влюблённые парочки ездят рядом на велосипедах-тандемах.

Кванбанчже — это название лесной дороги, проходящей через уездный центр Тамяна. И, наверное, можно сказать, что эта дорога славится лучшим пейзажем среди всех лесных дорог страны. Здесь растёт более 430 старых деревьев в возрасте от 200 до 400 лет. Деревья, каждое из которых достойно стать священным деревом деревни, собравшись вместе, как будто вглядываются в мир, в котором живут люди. И этот образ наполняет сердце теплом и красотой. Говорят, что в 1648 году градоначальник Тамяна первым посадил здесь деревья. Затем в 1854 году была высажена вторая партия деревьев. И тоже градоначальником Тамяна, но, конечно, уже другим.

Дорога, вдоль которой выстроились широколистные листопадные деревья, такие как серый вяз и каменное дерево, — это один из образцов красоты в корейском понимании. Если вдруг вам захочется

отправиться в пешее путешествие по Корее продолжительностью эдак в месяц, чтобы посмотреть природу, леса и образ жизни людей, то я советую вам начать с этой лесной дороги Кванбанчже в Тамяне.

Как звучит ветер, проносящийся сквозь бамбуковый лес. Как раздаётся в бамбуковой роще звук падающих хлопьев снега

Если перебраться через широкую реку перед лесной дорогой, то можно будет также побродить по бамбуковому лесу Чунногвон (Чукногвон). С древних времён жители Тамяна устраивали на задних дворах своих домов небольшие бамбуковые рощи. Они называли бамбук особым словом — «синдэ», что означает «дерево, в котором живёт дух». Шелест листьев,

который доносился из бамбуковой рощи на заднем дворе, когда поднимался ветер, очищал людские сердца, а звук падающих хлопьев снега, раздающийся в бамбуковом лесу в зимний день, считался вершиной поэтического чувства. Если вы способны расслышать, как капли дождя падают на листья деревьев, стало быть, вы сможете услышать и то, как хлопья снега мягко ложатся на бамбуковую листву. Слушая звук падающих снежных хлопьев, люди проводили долгую зиму, изготавливая из бамбука различные предметы, необходимые в повседневной жизни, и можно с уверенностью сказать, что лет тридцать-сорок назад большинство изделий из бамбука в стране было из Тамяна.

Жители Тамяна с удовольствием едят рис, приготовленный на пару в бамбуковых коленах, и заквашивают в них брагу, которая впитывает в себя аромат бамбука. А если к появляющимся весной росткам бамбука добавить сырое мясо улиток «нонурон», заправить специями и перемешать, то получится вкуснейшее блюдо, которое считается здесь лучшей закуской под алкоголь. В сентябре 2015 года в Тамяне пройдёт Всемирный фестиваль бамбука. Сюда со всего мира съедутся лучшие ремесленники, занимающиеся изготовлением поделок из бамбука.

Если, бродя по дороге Кванбанчже и бамбуковому лесу Чунногвон,

Всякий раз, когда в моей жизни наступали тяжёлые времена, я отправлялся бродить сельскими тропами Тамяна. Вековые деревья давали мне прохладную тень и дарили отвагу, с которой на любом изгибе жизни можно было принять новый вызов ради осуществления своей мечты. С благоговением взирая на павильоны деревни Чисиль и сада Сосвэвон, я узнал, что самая главная мечта жизни человека — это природа. Что именно природа — это спутник жизни, которого невозможно возненавидеть даже на мгновение. На одной из таких троп в Тамяне я осознал, что жизнь есть продолжение легенды.


вы проголодались, то нельзя не рассказать вам, как это здорово — заглянуть в переулок лапши «куксу», расположенный на одной из сторон лесной дороги, и съесть там миску-другую этого блюда. Вообще, «куксу» — это простецкая еда, которую, однако, с удовольствием едят почти все корейцы. Лапша в бульоне из анчоусов, приправленном только соевым соусом и без особых специй, отличается бесконечно простым и лёгким вкусом. А пешую прогулку после миски такой лапши и стопки бамбуковой водки, когда ты безостановочно шагаешь по аллее из метасеквой, далеко простирающейся перед глазами, можно назвать квинтэссенцией путешествий по Корее.

Деревню Чичхим-ни (Чичхим-ри) уездного центра Тамян раньше называли Хёчжа-ри. Одна девушка из местного клана Хан вышла замуж за человека из клана Чонов. Ещё до рождения ребёнка её муж умер, и женщине пришлось самостоятельно растить ребёнка, нанимаясь к людям на подённую работу. Когда её сын подрос, однажды на рассвете он увидел, как его мать на кухне сушит свою юбку. На следующий день сын пошёл следом за ней, и увидел, что она встретилась с овдовевшим учителем сельской школы «содан» из соседней деревни, а потом, возвращаясь на рассвете, намочила подол юбки в утренней росе. На следующий день сын скосил всю траву на лесной тропе, по которой шла мать, и в итоге сделал так, что они с учителем стали жить вместе. Жители деревни, узнав об этом, стали называть деревню Хёчжа-ри, т.е. «Деревня почтительного сына».

Самчжинэ — деревня, объявленная «медленным городом» (Slow City). Если вы, мой любознательный читатель, решите заехать сюда, просто будучи привлечены этим «званием», то, возможно, вы будете разочарованы. Дело в том, что совершенно невозможно понять, что связывает эту деревню с духом «медленных городов», если не считать длинного каменного забора «толь-ттам». Облик местных «ханоков», кажущихся построенными наспех, вид частных гостиниц «минбак-чип» и заведений общепита тоже весьма далеки от имиджа городов и людей, живущих размеренной, спокойной жизнью. Возможно, если бы деревню не объявляли «медленным городом», а оставили в её старом обличье, вы могли бы здесь с удовольствием провести пару-тройку дней.

Павильоны между прозрачных ручьёвЧигон-ни (Чигок-ри) волости Нам-мён — это деревня, расположенная на

самой южной оконечности уезда Тамян-гун. Эта деревня, у которой есть более душевное старое имя — Чисиль, раскинулась на склоне горы Мудын-сан, а в лощинах, где без устали поёт свои песни прозрачная вода, стоят исполненные глубокого поэтического чувства павильоны, которые можно увидеть разве что на творениях восточных живописцев. Когда смотришь на собранные здесь павильоны Хванбёктан, Токсучжон, Чхвигачжон, Сигёнчжон и другие, а также на такие павильоны соседней деревни, как Сонганчжон или Мёнанчжон, кажется, что ты оказался в Шангри-Ла Страны утренней свежести. Когда, оставив работу в школе, я слонялся без дела, в этих павильонах было здорово вздремнуть под стрёкот и пенье цикад, заглянув сюда в самый разгар дня, или написать пару стихотворных строчек, глядя на порхающих вокруг бабочек-голубянок.

Из всех этих павильонов мне больше всего нравился Сигёнчжон. Место, где отдыхают тени. У всего живого есть тень. Только когда уходит свет или жизнь, тени исчезает. Наверное, хозяин Сигёнчжона хотел, чтобы здесь отдохнуло само его существование, его устремления, его мечты, которые было невозможно осуществить. В названии павильона — «Павильон отдыхающих теней» (息影亭) — растворена действительность эпохи Чосон, когда вытесненным с высоких постов конфуцианским учёным мужам «сонби» не оставалось ничего другого, кроме как наслаждаться поэзией и изящными искусствами здесь, в Чисиле, с её дремучими горными лесами и прозрачными ручьями. В тот день, когда я захотел жить написанием стихов, возможно, моё решение тоже в конечном итоге было продиктовано желанием дать немного отдыха тени своей жизни.

как добраться в Тамян из сеула

Автобусом

Поездом

Самолётом

Тамян

Жел-дор. станция Ёнсан

Международный аэропорт Кимпхо

Жел-дор. станция Кванчжу

сеул

В Тамяниз сеула

карта уезда Тамян

СосвэвонСигёнчжон

Чунногвон

Аллея из метасеквойД. Ханчжэ

Музей бамбука

На машине: На машине на дорогу от Сеула до Тамяна уйдёт около трёх с половиной часов. Расстояние от Сеула до Тамяна составляет около 300 км.На автобусном экспрессе: На Центральном сеульском автовокзале (hticket.co.kr), расположенном в районе Панпхо-дон, вы можете сесть на автобус-экспресс, который доставит вас в Тамян за 3 часа 45 минут. Автобусы до Тамяна отправляются 4 раза в день с интервалом три часа начиная с 8 часов 10 минут утра. Поездом: 1) Высокоскоростным поездом KTX: Со станции Ёнсан-ёк в Сеуле 22 раз в день с интервалом около получаса отправляются высокоскоростные поезда KTX, которые примерно за два часа доставят вас на станцию Сончжон-ёк в Кванчжу. После того как вы окажетесь на этой станции, вам нужно будет добраться до Объединённого автовокзала Кванчжу и там сесть на автобус, идущий в сторону Тамяна. 2) Экспрессом «Сэмаыль» или скорым поездом «Мугунхва»: Такие поезда курсируют между станцией Ёнсан-ёк в Сеуле и станцией Кванчжу-ёк в Кванчжу. В зависимости от типа поезда время в пути составляет от 4 до 4 с половиной часов. Подробную информацию можно получить на сайте Корпорации железных дорог Кореи KORAIL (korail.com). От станции Кванчжу-ёк ходят автобусы до бамбукового леса Чунногвон и сада Сосвэвон, расположенных в Тамяне. самолётом: Вы можете долететь до Кванчжу из аэропорта Кимпхо, воспользовавшись услугами авиакомпании KOREAN AIR (koreanair.com; два рейса в сутки) или авиакомпании FLY ASIANA (flyasiana.com; три рейса в сутки). Стоимость билетов несколько разнится в зависимости от дня недели; уточнить информацию и забронировать билеты вы можете на сайтах авиакомпаний.

Автовокзал


Литератор позднего периода эпохи Чосон Чон Чхоль (псевдоним Сонган, 1536—1593) жил в здешней деревне Пёльмве, где написал такие прекрасные поэмы-каса, как «Тоскую о милом» («Самиин гок») и «Сонсанские напевы» («Сонсан пёльгок»). В них он воспевал внутренний мир человека, который, тоскуя по бросившему его королю, с горечью погружается всё глубже в заботы и тревоги на фоне прекрасной природы, когда льющиеся с неба солнечные лучи формируют горы.

А теперь можно отправиться и в сад Сосвэвон. От павильона Сигёнчжон до Сосвэвона, даже если идти черепашьим ходом, будет достаточно и часа. Сосвэвон — это первозданный лес, творение Ян Санбо (1503—1557), учёного «сонби» позднего периода Чосон. Проложив искусственное русло, он сделал так, чтобы ручей, сбегающий с одного из склонов горы Мудын-сан, стал течь между зданием Чевольдан, т.е. «Домом ясной синей луны в небе после дождя», где жил сам учёный, и павильоном Кванпхунгак, т.е. «Павильоном ветра, летящего между солнечных лучей на небе после дождя», где останавливались путники. Вода в ручье журчала всю ночь напролёт, проясняя сны хозяина и его гостей. 15 лет назад, благодаря содействию потомков Ян Санбо, мне вместе с писательницей Паг Вансо (1931—2011) довелось провести день и ночь в павильоне Кванпхунгак.

Ночью был прекрасен свет луны и ясен звук ветра, поднимающегося в бамбуковой роще. Но настоящей жемчужиной было, конечно, журчанье ручья. Когда я проснулся утром, г-жа Пак уже заворожено слушала пение птиц. Я спросил, хорошо ли ей спалось, и она ответила, что журчанье ручья было настолько прекрасно, что сон никак не шёл, и лишь на рассвете ей удалось немного вздремнуть. Сейчас г-жи Пак уже нет в нашем мире. Может быть, и она, теперь одна из звёзд на небе, скучает по той ночи, которую некогда провела в Сосвэвоне.

Здесь, в лощине, индийская сирень цветёт с раннего лета до поздней осени. Наверное, такие цветы, в которых красный цвет смешался с синим, должны цвести в саду даосских бессмертных. Речку, текущую в этой лощине, где цветёт индийская сирень, Чон Чхоль называл «чамитхан» (紫薇灘), т.е. «быстрина лиловых роз». На последнем отрезке своего пешего путешествия по Тамяну посмотрите на эти лиловые лепестки, колышущиеся у вас перед глазами, и представьте себе, что несколько сотен лет назад своей красотой они вдохновляли учёных «сонби» эпохи Чосон. Разве это не мистика?

Всякий раз, когда в моей жизни наступали тяжёлые времена, я отправлялся бродить сельскими тропами Тамяна. Вековые деревья давали мне прохладную тень и дарили отвагу, с которой на любом изгибе жизни можно было принять новый вызов ради осуществления своей мечты. С благоговением взирая на павильоны деревни Чисиль и сада Сосвэвон, я узнал, что самая главная мечта жизни человека — это природа. Что именно природа — это спутник жизни, которого невозможно возненавидеть даже на мгновение. На одной из таких троп в Тамяне я осознал, что жизнь есть продолжение легенды.

В Самчжинэ, объявленном «медленным городом», можно увидеть сохранившие свой старинный облик жилые дома в традиционном стиле и узкие переулки, продолжающиеся каменными заборами.

следуя сВоим ПуТём

виртуоз стрижки и бритья Мастер И Намёль: И Намёль, цирюльник в третьем поколении, на протяжении 50 лет продолжает семейное дело. Естественно, что за такой долгий период, покоряя инструменты и занимаясь стрижкой бесчисленных клиентов, мастер научился разбираться в людях. Наш герой, который ведёт своё ремесло по старинке, самостоятельно затачивая ножницы и опасную бритву, подчёркивает, что в его деле «стоит схалтурить — и вся работа идёт насмарку». К мастеру по-прежнему приходят знаменитости из числа политиков и финансовых воротил, влюбившихся в его руки, но он с горечью говорит, что прожил свою жизнь попусту. О чём же по-настоящему мечтал этот человек?

Кан Синчжэ писатель-фрилансер Ан Хонбом фотограф


В ода из синего распылителя смачивает волосы клиента. В умывальнике, установленном у стены, аккуратно выложенной квадратной плиткой, цирюльник снова наполняет распылитель водой. Горячая вода, вскипячённая

в жестяном ведре на старой печке, внутри распылителя смешивается с холодной водой из-под крана. Вода, сама собой перемешавшись в распылителе, приобретает приятную температуру. Неважно, хорошо ли нагрелась вода в ведре или она едва тёплая, опытные руки мастера всегда смешивают воду в пропорции, необходимой для идеальной температуры. Используя помазок, мастер взбивает в миске мыльную пену. Наносит её на лицо клиента и берёт опасную бритву.

— Говорят, что безопасные одноразовые бритвы и гигиеничные, и удобные, но как они могут быть хорошими, если там лезвие затачивают в один приём. Естественно, бриться ими больно. Но глянь-ка на эту бритву. Ей уже больше 130 лет, и, поверь мне, когда смотришь, как она срезает щетину, то это как будто рубанком прошлись по дереву. А вот этому лезвию пять лет, и только на то, чтобы довести до его ума, у меня ушло два года. Как заточишь лезвие на точильном камне, а потом по коже проведёшь — то выходит такой свистящий звук. Даже по одному такому звуку можно понять, в каком состоянии лезвие.

Сноровка мастера, который занимается своим делом полвекаМастер И Намёль, вслед за двумя поколениями своих предков, продолжает

трудиться в принадлежащей семье цирюльне «Сону». Будучи цирюльником с профессиональным стажем в полвека, мой собеседник утверждает, что «основа стрижки и бритья — это инструмент», и именно с этого начинает наш разговор. В наши дни в цирюльнях редко встретишь мастера, который занимается заточкой, но мастер И Намёль говорит, что никогда не доверял свои инструменты точильщикам.

— Понимаешь, последнее время ножницы все жёсткие, поэтому, стоит лишь немного поработать, и всё — уже суставы болят. Но вот глянь на эти ножницы. Они стоят только 20 тысяч вон, но заточены под меня. Я их сначала обработал на точильном камне для ножниц, а потом ещё заточил лезвия на камне для бритв. Поэтому на моих ножницах — лезвия как бритвы. Стоит лишь взмахнуть ими — и волосы сами падают. То есть они стригут только за счёт своего веса. А не за счёт прилагаемой силы.

Как понять, когда лезвие достаточно острое? Что это значит — «превратить просто железо в лезвие бритвы»?

— Когда точишь лезвие и оно вдруг становится достаточно острым, то оно начинает «цеплять». Как будто пытаешься скользить по льду в резиновой обуви. А если лезвие ещё не достаточно заточено, то оно скользит по камню. Настоящее искусство как раз в том, чтобы отнять ножницы от точильного камня как раз в этот момент, когда лезвие начинает «цеплять». Если в этот момент не отнять инструмент от камня — пиши пропало. Нужно знать, как ведёт себя лезвие, которое доведено до предела.

Заточкой лезвий мастер занимается не абы когда. Утром по пути на работу он решает, подходит день для заточки инструмента или нет. Если в этот день, выходя из дома, мастер никого не встретил, значит, день подходящий.

— Не то чтобы у меня портится настроение… Просто когда вижу людей, энергия как бы растрачивается, что ли. Лезвие, которое затачиваешь в подходящий день с лёгким сердцем, долго не тупится. Пользуешься им от трёх до шести месяцев. А то, что заточил когда попало, редко когда протягивает две недели. Это я тебе по опыту говорю.

Толкнув внутрь скрипящую дверь, входит второй клиент. Мастер встаёт, тщательно разглаживает складки на рубашке и начинает готовиться к работе. Первое дело в стрижке — это наблюдение и выбор. Глаза мастера, укрывшего клиента белой простынёй, на мгновение сужаются, после чего он подготавливает четыре пары ножниц. Мой собеседник говорит, что он выбирает ножницы, подходящие для волос клиента.

Цирюльня «Сону» в сеульском районе Малли-дон впервые распахнула свои двери в 1927 году. В глубине помещения, несущего на себе следы времени, видно, как мастер И Намёль встречает очередного клиента.


Выбор ножниц означает выбор «железа». По словам мастера, ножницами из твёрдой стали нужно стричь мягкие волосы, а ножницами из мягких видов стали — жёсткие. Только тогда волосы не будут торчать или слёживаться. Приводя в пример ножницы немецкого производства из очень твёрдой стали, он говорит, что они не подходят для стрижки корейцев.

Для парикмахера границы между регионами проходят по волосам клиентов.

— У людей из Северной Европы волосы тонкие и мягкие, но прочные. Чтобы стричь такие волосы, железо должно быть твёрдым. А вот для стрижки людей из Южной Европы достаточно будет даже японских ножниц. Да и для стрижки корейцев тоже. Людей с юга Китая стричь приятно. Потому что даже если просто прилично подстрижёшь, получается красивая голова.

Речь мастера, который не только покорил инструменты, но даже проник внутрь структуры волос, течёт плавно, словно ручей. Я спросил у него, что значит хорошая стрижка. И он ответил. Что это когда даже месяц спустя причёска сохраняет форму. Что стрижка — это когда стригут потому, что волосы отросли. А когда стригут потому, что причёска потеряла форму, — это не стрижка. И привёл в пример спортивную стрижку. По словам мастера, когда стригут машинкой, волосы срезаются под углом в 180 градусов, поэтому уже через неделю стрижка теряет форму. Но когда стрижёшь ножницами под углом от 15 до 45 градусов, то тут другое дело — парикмахер создаёт определённую форму во время самой стрижки, и в итоге такая стрижка долго сохраняет первоначальный облик.

Долгая дорога к правде Поэтому на подстриженных мастером волосах даже два-три месяца

спустя не найти ни следа ножниц. Но, по словам моего собеседника, у него нет никакого секрета.

— Говорят, типа, ноу-хау всякие, но в стрижке ничего такого нет. Если ты принимаешься халтурить, то хорошей причёски не получится. Что десять лет проработал, что тридцать, если будешь выпендриваться, то вся работа насмарку. Ну и что с того, что ты, мол, давно этим делом занимаешься? Ты что — теперь там, где требуется десять движений ножницами, сможешь управиться за два-три взмаха? Чушь! Стрижка требует честности.

На то, чтобы осознать эту простую истину, мастеру потребовалось долгое время. Время, в которое вошёл опыт его отца и деда по материнской линии. Дед моего собеседника был вторым корейцем, получившим во время японского правления лицензию цирюльника, и именно он здесь, в Малличжэ, на месте, где весной было белым-

Я спросил у мастера, что значит хорошая стрижка. И он ответил. Что это когда даже месяц спустя причёска сохраняет форму. Что стрижка — это когда стригут потому, что волосы отросли. А когда стригут потому, что причёска потеряла форму, — это не стрижка… Человеку, который родился в семье потомственных мастеров стрижки и бритья, казалось бы, самой судьбой было предопределено стать цирюльником. Но в жизни будущего мастера случился внезапный перелом — ремесло вдруг стало для него непосильной ношей. Это произошло, когда ему было около 18 лет.

бело от цветущих персиковых деревьев, основал цирюльню «Сону». Отец И Намёля тоже начинал здесь как помощник мастера. И моему собеседнику, который родился в семье потомственных мастеров стрижки и бритья, казалось бы, самой судьбой было предопределено стать цирюльником. Но в жизни будущего мастера случился внезапный перелом — ремесло вдруг стало для него непосильной ношей. Это произошло, когда ему было около 18 лет.

Оставив Малличжэ, в течение 15 лет И Намёль колесил по стране. — Во время этих странствий я обычно зарабатывал себе на

пропитание тем, что стриг людей в мужской половине дома. Ночевал в хлеву, там, где готовили корм для скота. Иногда случалось работать по вызову в отеле “Самсунг” или “Чхонге”. Это был период, когда я задавался вопросом, является ли это ремесло моим призванием. Без того времени не было бы сегодняшнего меня.

Его жизнь в профессии, выросшая на этом фундаменте, продолжается уже 50 лет. Среди его клиентов — несколько глав крупных предприятий, а с началом семестра университеты обрывают телефон мастера, упрашивая почитать лекции. Некоторая время назад цирюльня «Сону» была даже выбрана объектом «Будущего наследия города Сеула». Целью этого проекта является сохранение столичных объектов, относящихся к периоду нового и новейшего времени, которые не были признаны культурным достоянием.

Мастер не умаляет скромностью своего положения, достигнутого за счёт собственных усилий. На мой вопрос, в чём его отличие от других парикмахеров, мой собеседник отвечает:

— Я не люблю само сравнение с другими людьми как таковое. Почему я должен сравнивать себя с людьми, которые стригут как в тюрьме? То, как я стригу, — даже в мире редкость.

Мастер не прячет и переживаний: — Бывают такие люди, что сразу и не поймёшь — то ли человек

перед тобой, а то ли чудовище какое. Люди, которые пекутся только о себе. Мне кажется, у них перекрыт доступ к мозгу, заперты двери в голове. Когда ко мне приходят люди, у которых умирают клетки мозга из-за диабета, рака печени или апоплексического удара, я не могу их стричь. Мало того, что разговор не клеится, им ещё и угодить трудно, поэтому становится тяжело на душе. Для них ведь стрижка — это как бы способ снять стресс. Мне достаточно 15 секунд посмотреть человеку в глаза, и я уже всё про него знаю. На таких людях есть отметина.

В таком ремесле, чтобы выжить, нужно уметь ладить с самыми разными людьми. И у моего собеседника, кажется, есть много, что сказать на эту тему.

— Мой нос чувствительней, чем у охотничьей собаки. Я умею по


запаху угадывать болезни. Могу различить запах больных лёгких или больного желудка. Самое сложное — это брить больных диабетом. У человека с серьёзной стадией диабета волосы не стригутся, а как бы выдёргиваются. Какую бы острую бритву не взял, всё равно не выходит. Знаешь, как страшно бывает? И всё равно клиент обычно остаётся не доволен… Стоишь такой, нервы на взводе, от напряжения даже посреди зимы пот по спине течёт. Реально, нам, парикмахерам, за такую работу должны много платить.

Мечта парикмахера, о которой так и не решился спросить Ни разу не улыбнувшись, мастер вывалил на меня одну за другой

все эти истории, которые «оставляют много места для интерпретаций». И это тоже характеризует его как личность. Попытка «вытянуть» из моего собеседника подробности того, как сформировалась личность человека, прошедшего путём одиночки, наверное, была бы проявлением чрезмерной жадности или даже насилия со стороны интервьюера. Проблема парикмахерского ремесла, которая состоит в том, чтобы научиться ладить с людьми, оказалась настолько огромной, что, даже посвятив этому занятию полвека, мой собеседник так и не смог её разрешить. И он не пытался ни исказить, ни приукрасить боль от осознания этого. Вот только в конце интервью добавил:

— С возрастом становишься проницательней. Человек одно слово

сказал, а ты его уже насквозь видишь. Нужно быстро вынести суждение и отойти в сторону. Глубоко думать нельзя. Одна головная боль от этого.

Только тогда мне вспомнился разговор с мастером, в котором он рассказал о нескольких своих привычках. О том, что и одежду, и бельё он стирает вручную, после чего полощет в воде с уксусом. О том, что он отказался от мясной пищи и курения из боязни того, что с возрастом у него начнут трястись руки. Слушая рассказ мастера о такой жизни, в которой внешнее уравновешено с внутренним, я одобрительно кивал головой, и тут мой собеседник неожиданно сказал:

— Всё это время я жил впустую. Обидно, что принёс такую жертву, стараясь ради семьи, ради братьев. А свою жизнь даже и не попробовал прожить… Кто-то скажет, мол, со стороны выглядит, будто я исполнил свою мечту; только чего хотел, я не смог сделать. Выходит, исполнилось то, о чём я никогда и не мечтал. Оказалось, это и есть жизнь.

Я покинул цирюльню, так и не решившись спросить, о чём по-настоящему мечтал мастер. Чем было для него это время длиною в 54 года, которые он прожил, отвернувшись от своей мечты? Когда я обернулся на цирюльню, мне показалось, что ещё сильнее просела под тяжестью несбывшихся надежд и обветшалая шиферная крыша, и деревянная дверь с потрескавшейся краской толщиной в несколько десятков слоёв, и буквы на вывеске «Сону».

Мастер И Намёль за работой. Цирюльня «Сону», где стригут и бреют по старинке, была выбрана объектом «Будущего наследия города Сеула», чтобы передать её ценность будущим поколениям.


корея В зеркале моей души

С реди всех моих поездок в республику Корея, я всегда вспоминаю одну, совершенную мной в 2008 году, когда я выиграл грант от Корейского фонда на написание книги о литературе корейцев СНГ c пролетарских времён до постперестроечных, которую, согласно плану,

должен был написать за одиннадцать месяцев. Этот протяжённый срок пребывания напрочь лишил меня чувства туриста или гостя на моей исторической родине, за что я благодарен судьбе, но, позвольте, расскажу всё по порядку. Итак, я прилетел в Сеул в январе, меня поселили в центре города, в многоэтажном доме на Кванхвамуне, неподалёку от дворцового комплекса Кёнбоккун и Седжон-центра. Первую неделю я осваивался, привыкал к месту, исходил район вдоль и поперёк, затем сел за книгу.

Каждый день мой начинался так. Рано утром я шёл к речке Чхонгечхон, что находилась в пятнадцати минутах ходьбы от моего места, бегал свои дежурные пять километров, затем возвращался, завтракал и работал над книгой на протяжении нескольких часов. После — прогулка по городу, от памятника знаменитому флотоводцу И Сунсину до ворот Намдэмун, затем через одноимённый рынок самыми разными улицами обратно. И вот во время одной из таких прогулок со мной случилось чудо. Настоящая мистика! Но сначала несколько слов о моих обстоятельствах.

Дело в том, что я родился в Пхеньяне. Моя мать, советская кореянка, встретила моего отца, гражданина Северной Кореи, во время учёбы в Ленинградском университете, после окончания которого он, молодой перспективный химик, увёз её к себе на родину. Затем наступила хрущёвская оттепель, разоблачение культа Сталина, в результате чего отношения между КНДР и СССР очень осложнились и начались гонения на советских граждан. В конце концов мать наряду с другими не выдержала этого прессинга и в 1961 году, забрав меня, годовалого, и мою старшую сестру, вернулась в Союз. А отец, конечно, остался в Корее, и как мы узнали позже, умер по болезни в 1972 году. Таким образом, я совсем не помнил отца, а его смутный образ был отмечен только на одной пожелтевшей от времени фотокарточке.

Теперь вернёмся к прогулке. Итак, я шёл по городу мимо мэрии, и вдруг со мной случилось странное: я остановился от неожиданного тихого прикосновения. Я обернулся и почувствовал всей своей кожей, нутром, как отец — я почему-то знал, что это именно он! — прикасаясь ко мне, говорит: «Расслабься! Это твоя родина! И больше не стесняйся корейцев за незнание родного языка, в котором ты не виноват! В любом случае они твои братья и сёстры!» Я действительно всегда чувствовал себя скованно среди настоящих, так сказать, аутентичных корейцев, особенно на официальных мероприятиях, поскольку не мог с ними изъясняться, поэтому вёл себя как робкий гость, скорей формально выказывая знаки доброжелательности. И вот отец, точнее, дух его, спустился с небес, с родного корейского неба, стал опекать меня и направлять. И это, поверьте, совсем не фигура речи.

И действительно, в скором времени со мной стали происходить разные казусы. Однажды я загулял допоздна с москвичами, давно жившими в Корее, они настоятельно предлагали мне ехать в какой-то знаменитый бар, желая показать мне ночной Сеул. И вдруг ко мне, уже готовому следовать за ними, откуда ни возьмись подъехало такси, из которого вышел такой солнечный

УРА И УВЫАлександр Канписатель (Казахстан)


человек, взял меня молча — старшим братом — за руку, посадил в машину и благополучно отвёз домой. Или другое. В процессе работы я так погрузился в свою книгу, что совсем одичал, перестал общаться с кем-либо, шёл однажды по центру, весь в своих думах, сам с собой разговаривая, пробираясь между прохожими этаким городским сумасшедшим. И вдруг отец — конечно же, это опять был он! — направил мой взгляд в сторону международной ярмарки продуктов, проходившей неподалёку. Там, возле стенда Белоруссии, стоял мой однокурсник по московскому техническому вузу Саша Постников, который, как позже выяснилось, уже много лет работал в компании «Самсунг». Можете представить, как восторженно, не веря глазам своим, спустя четверть века после окончания института, мы заключили друг друга в объятия! И тогда я утвердился во мнении, что Сеул — это магический город, где происходят невероятные вещи!

Но самую конкретную помощь отец оказывал мне при написании книги. Если работа над главой стопорилась, он приказывал мне отвлечься, проветриться, или, напротив, прекратить общение с однокашниками по фонду, чтобы вернуться к работе. И я, конечно, во всём его беспрекословно слушался. А также, что важно, за время моего пребывания в Корее, отец научил меня свободно вести себя с южнокорейскими братьями и сёстрами — на вечеринках, экскурсиях, проводимых Корейским фондом, или просто в магазинах, кафе, несмотря на все трудности перевода, ибо душа моя наконец открылась. И главное — я видел, как корейцы живут, как много работают, и все их знаменитые качества: гостеприимство, трудолюбие, разумность, аккуратность, тонкость, деликатность и многие другие, которые я воспринимал уже не с подчёркнутым восторгом, как некий турист, а как полноправный член их общества, обладавший такими же умениями, или чему-то у них учившийся. И свою работу по написанию книги, в которой я рассказывал, по сути, через литературу разных авторов, о том, как мы, корё сарам, проживали свой русский век, я считал своим вкладом в общее дело. Суть которого заключалась в построении лучшего корейского, а с учётом диаспор — панкорейского мира на всей земле.

И так совсем незаметно пролетели девять месяцев, в течение которых я писал свою книгу. В ноябре я поставил жирную точку, мне ещё оставался месяц до отъезда, и я стал спокойно, не спеша, прощаться со своими приятелями, с которыми познакомился и подружился в Корее. Но наряду с чувством радости и восторга от успешно проделанной работы на меня всё чаще, упругими волнами, накатывала печаль. Печаль от того, что в силу нашей изгнаннической судьбы мы, корё сарам, однажды расставшись с родиной, будем расставаться с ней и впредь, до конца своей жизни, увы, разделённые не только расстояниями, но и языковыми, культурными барьерами. И если, подытоживая, кратко и ёмко выразить моё, а точнее, наше — скажу здесь за всю полумиллионную диаспору СНГ! — отношение к Корее и корейцам, то это можно сделать двумя междометиями: «Ура!» и «Увы!». «Ура!» мы восклицаем, когда радуемся очередному успеху Кореи, в экономике, науке, культуре, спорте, в любой сфере человеческой деятельности. А «Увы!» мы шепчем только самим себе, с неизменным надрывом, как я тогда, в декабре, сидя в салоне взлетавшего в Инчхоне самолёта, тщетно выглядывая в иллюминатор родные, исчезавшие на глазах пейзажи.

радосТи гурмаНа

медленная еда, которая требует терпения

Пак Чханильшеф-повар и фуд-колумнист Ан Хонбомфотограф

1

«Мук» — это блюдо из далёкого детства. Сваренный бабушкой. Лёгкий и вкусный, даже если был заправлен лишь кунжутным маслом и соевым соусом. «Тотхори-мук» — из взрослых времён. Им закусывал рисовую брагу «макколли». И дальше вглубь истории — прямо к блюду под названием «тханпхён-чхэ», о котором я узнал на уроке истории, когда проходили политику «тханпхён-чхэк», проводимую в XVIII веке королём Ёнчжо. Теперь тот «мук» снова возвращается в нашу жизнь — на волне бума здорового образа жизни, на волне стремления воскресить воспоминания. И мы по-настоящему рады новой встрече с этим продуктом, который полезен не только для здоровья, но и для памяти.


Б лагодаря различиям между национальными пищевыми традициями история знает случаи неожиданного обогащения. Сейчас это уже стало преданием далёких дней, однако было время, когда эмигранты из Азии в одночасье обогащались в некоторых западных странах, поскольку там не было принято употреблять в пищу

привычных для азиатов трепангов. То же самое произошло и с папоротником, и с желудями. В Европе тоже можно легко найти жёлуди, и пока это не идёт во вред природе, местные жители не возражают, если кто-то их собирает. Помню, я и сам тоже, когда мне случалось бывать за границей, как-то на горе за деревней рвал папоротник и собирал жёлуди. Среди наших соотечественников, живущих в Европе, немало тех, кто помнит, как в ранний период эмиграции они собирали жёлуди и варили из них мук.

«Мук»: полностью готов, только когда остыл При изготовлении «мука», т.е. киселя, используется свойство крахмала загустевать при охлаждении. Его

готовят из таких продуктов, содержащих крахмал, как жёлуди, гречневая крупа, маш и т.д. В западной кухне, когда пытаются добиться подобной консистенции, в основном используют ингредиенты животного происхождения — извлекают желатин из рыбьих костей или из субпродуктов. Желатин используется в таких блюдах французской кухни, как паштет или террин, а также в разнообразных закусках и десертах. Что касается корейского «мука», то, если судить только по составу, он похож на другие блюда из продуктов с высоких содержанием крахмала, но готовый «мук» значительно отличается от них, поэтому он производит впечатление некоей экзотики. Например, из маша, помимо прочего, делают также лапшу «куксу», но когда из него делают «мук», этот продукт приобретает абсолютно другую форму и создаёт другие вкусовые ощущения. Поскольку «мук» в застывшем состоянии способен принимать любую форму, блюда из него становятся как бы более объёмными.

Можно сказать, что искусство приготовления «мука» напоминает волшебство, когда из обычной муки получается роскошное блюдо. У корейского «мука» и у западных блюд с желатином есть одно общее свойство. А именно то, что при остывании такие блюда застывают. Поэтому, подобно тому как не бывает горячей панна-котты, так не может быть горячего «мука» из желудей или из маша. Корейский «мук» едят порезав и полив соусом. Однако в отличие от мутного по консистенции «мука», желатин отличается прозрачностью, поэтому на Западе, чтобы использовать это свойство, принято заливать остальные ингредиенты блюда желатином — так оно получается не только вкусным, но и визуально аппетитным.

Однажды зимней ночью, или Воспоминания о «мемиль-муке» В детстве мне довелось попробовать много блюд из «мука». Но когда живёшь в городе, самому готовить такой

кисель сложно. Ведь приготовление «мука» — это крайне утомительный, изнуряющий труд. К примеру, если взять «тотхори-мук», т.е. желудёвый кисель, то тут сначала нужно собрать тронутые морозом жёлуди, запарить их, снять с каждого скорлупу, потом замочить и, чтобы из них вышел горький танин, сменить воду более десяти раз. Затем нужно снова высушить жёлуди и размолоть их в муку. Полученная таким образом мука и есть тот продукт, из которого делают «мук». Корейцы для описания приготовления такого киселя используют специальный глагол

1 Приготовление желудёвого киселя — это довольно трудоёмкий процесс. Собранные в горах жёлуди очищают от скорлупы, высушивают, размалывают, после чего снова распускают в воде, долго варят на медленном огне и остужают. Такой кисель низкокалориен, а содержащийся в нём танин препятствует усвоению жиров, поэтому в наши дни «тотхори-мук» обретает популярность как диетический продукт.

2 «Чхонпхо-мук», который готовят из маша, в прошлом был дорогим и редким блюдом, которое можно было увидеть разве что на праздничном столе в домах знати или в королевском дворце.

2


— «ссуда», т.е. «варить что-либо из зёрен злаковых или муки», и он также означает, что нужно, стоя перед плитой, постоянно следить за огнём и помешивать варево, так что начинает ломить в пояснице. Поэтому в городе «мук» в основном ели покупной. Длинными-длинными зимними ночами, когда хотелось чего-нибудь пожевать, чтобы занять рот, ели «мемиль-мук», т.е. гречневый кисель.

И сейчас иногда в зимнюю ночь можно услышать, как слоняющиеся по улицам бродячие торговцы выкрикивают: «А вот кому мемиль-мук! Дёшево!» Мой покойный отец тоже очень любил гречневый кисель, поэтому, услышав за окном эти призывы, я сразу же набрасывал одежду и выбегал на улицу, чтобы позвать торговца. Студёными зимними ночами таким ремеслом по большей части занимались студенты, зарабатывающие себе на учёбу, поэтому отец всегда давал им немного денег сверху и не скупился на слова ободрения. Гречневый кисель мы ели с закисшей кимчхи, которую заготавливали впрок и закапывали в больших чанах во дворе. Эх! Даже сейчас, когда я пишу эти слова, у меня слюнки текут. Да и кимчхи, которую мы ели тогда, и та, которую едим сейчас, — это как небо и земля. Нечего и сравнивать.

По моим воспоминаниям, «тотхори-мук» в городе можно было встретить нечасто. Ещё в 1970-х годах такой «мук» всё ещё оставался в основном «деревенской» едой. Только уже став взрослым, я впервые попробовал желудёвый кисель в модных в то время питейных заведениях в традиционном стиле («минсок чучжом»), а также в кабаках для студенческой братии, которые назывались «хакса-чучжом» («хакса» — бакалавр; они получили такое название, поскольку располагались вокруг университетов или туда часто приходили студенты). В начале 1970-1980-х годов на волне такого спроса в продаже появился поддельный «тотхори-мук». В его составе почти не было желудей, и лишь цветом да консистенцией он напоминал настоящий желудёвый кисель. Понятно, что, поскольку желудей для его приготовления не использовали, такой «мук» стоил дёшево и вскоре стал очень популярной закуской среди тогдашней молодёжи. Так что в итоге и это неблаговидное занятие по подделке популярного продукта обернулось пользой для небогатого юношества.

В одном из своих стихотворений поэт Пан (Пак) Могволь так описал «мук»: «лёгкий и вкусный, с виду неприглядный, простой, но приличный; таким в деревне потчуют новую родню, поставив на восьмиугольный свадебный стол». И добавил, что «мук» особенно хорош, когда им закусываешь «макколли». И действительно, именно кисель «мук» был по-настоящему народной едой — лёгкой, но в то же время создающей ощущение сытости, да к тому же идеальной закуской под такой алкогольный напиток как «макколли».

1 «Мук» готовят из молотых желудей, гречихи или маша, а для придания ему цвета добавляют молотые плоды гардении жасминовидной.

2 Блюдо «тханпхён-чхэ», которое представляло собой тонко нарезанный кисель из маша с добавлением поджаренной со специями говядины, омежника яванского и «кима» с заправкой из соевого соуса с уксусом, раньше ели в основном прохладными весенними вечерами.

3 «Мук-пап», для приготовления которого берут желудёвый или гречневый кисель, приправляют его, кладут сверху немного риса и добавляют воды, раньше был скромной едой; его с удовольствием ел простой люд в гористой части страны.1

«Мемиль-мук» — для простолюдинов, «чхонпхо-мук» — для янбанов В наши дни «чхонпхо-мук» из маша найти так же легко, как и «тотхори-мук». Однако «чхонпхо-

мук» одно время был редким и дорогим блюдом, которое можно было увидеть разве что на праздничном столе в богатом доме. Согласно преданиям, король Ёнчжо, правивший в 1724—1776 гг., потчевал своих подчинённых киселём из маша «тханпхён-чхэ». Это блюдо призвано было положить конец вражде между «партиями четырёх цветов». Поскольку в его названии корень «тхан» означал «вымести», а «пхён» — «выровнять», то, угощая им подчинённых, король пытался «вымести» вражду и «выровнять» сложную политическую ситуацию. Однако эта легенда не вызывает доверия, поскольку ни в одном документе династии Чосон об этом нет ни слова. Но в чём мы точно можем быть уверены, так это в том, что блюда из «чхонпхо-мука» действительно присутствовали на столе королевской семьи и высокопоставленных

чиновников. Вышеупомянутый гречневый кисель входит в состав такого блюда высокой кухни,

как «тханпхён-чхэ». Но в то же время «мемиль-мук» был едой простого народа. Это сейчас гречневая крупа стала дороже пшеничной муки, а в эпоху Чосон она была весьма

распространённым пищевым продуктом. Дело в том, что в эпоху Чосон пшеничную муку производили в малом количестве, поэтому она была доступна только высшим слоям общества.

Зато гречка была главным продуктом для мучных изделий. Гречиха, будучи жизнестойким растением с коротким вегетационным периодом, хорошо росла даже в условиях, малопригодных для сельского

хозяйства. Для приготовления гречневого киселя было достаточно взять зёрна гречихи, очистить от шелухи, раздробить, используя крупорушку, затем размолоть в муку, добавить воды, проварить и оставить загустевать.

Вот и готов «мемиль-мук». В одном из своих стихотворений поэт Пан (Пак) Могволь так описал «мук»: «лёгкий и вкусный, с виду

неприглядный, простой, но приличный; таким в деревне потчуют новую родню, поставив на восьмиугольный свадебный стол». И добавил, что «мук» особенно хорош, когда им закусываешь «макколли». И действительно, именно «мук» был по-настоящему народной едой — лёгкой, но в то же время сытной, да к тому же идеальной закуской под такой алкогольный напиток, как «макколли».

Сейчас для «мука» выдались золотые деньки: стало известно, что этот кисель — первоклассное диетическое блюдо. И действительно: если вы не будете злоупотреблять солью, то это очень полезная еда. Мои родители родом из провинции Северная Кёнсан. Там нет моря, а на полях выращивают лишь несколько культур, поэтому этот регион не может похвастать яркой местной кухней. Однако там есть такое блюдо, как «мук-пап». И если некогда его ели только в этих краях, то теперь он обретает популярность повсюду. Это довольно простое блюдо: для его приготовления берут желудёвый или гречневый кисель, приправляют его, кладут сверху немного риса и добавляют воды. Однако оно как нельзя лучше пришлось ко двору в нынешнюю эпоху бума здорового образа жизни. Мне кажется, что вот это свойство «мука», который привлекает людей именно своей простотой, каким-то образом связано с исконными чувствами, хранящимися в душе каждого корейца.

3

2

шоу-бизНес

В феврале этого года эфирный телеканал KBS подписал меморандум о взаимопонимании с целью производства вебсериалов со вторым крупнейшим корейским интернет-

порталом Daum. В обнародованном списке вебсериалов, планируемых к производству, соседствуют «Любовный сыщик Шерлок К.» и «Принц принца», главные роли в которых исполнят соответственно Сон Гю из идол-группы «Инфинити» и Ю-ра из группы Girl's Day. KBS заявил о намерении только в текущем году снять более 10 вебсериалов. В прошлом году тоже было выпущено более 10 подобных сериалов, и новый формат привлёк всеобщее внимание. Теперь вебсериалы настолько ценятся на рынке, что даже эфирные телеканалы стали проявлять к ним интерес. Каким же образом вебсериалам удалось развиться за столь короткое время?

Вебсериал, как и следует из этого названия, — это сериал, который транслируется по Сети. В США www.hulu.com уже давно предоставляет доступ к полным или сокращённым версиям

популярных телесериалов, но в Корее под этим словом подразумевают сериалы, показываемые только в Интернете. К примеру, максимально приближенным к корейской концепции вебсериалов является сериал «Карточный домик», который могли посмотреть подписчики потокового видеосервиса Netflix. В Корее вебсериалы «Последствия», «Любовные клетки» и «Кансочхи ёльччон», мгновенно сделавшие тогда ещё чуждое уху слово «вебсериал» кодовым словом массовой культуры, были показаны на портале Naver, а сериал «Только дружба» — на портале Daum.

Если феномен «Карточного домика» показал, что на интернет-платформе можно сделать сериал, не уступающий телевизионным, то корейские вебсериалы, напротив, пользуются популярностью именно как мобильный контент. Несмотря на то что хронометраж каждого эпизода вебсериала составляет чуть больше 20 минут, вебсериал «Последствия» смог рассказать историю мальчика, который вследствие ДТП приобрёл сверхспособности, гораздо лаконичнее и с большей

станут ли вебсериалы общим трендом рынка сериалов? Ви Гыну

корреспондент вебжурнала IZE

При слове «сериал» мы, конечно же, представляем многосерийный фильм, который показывают по телевидению. Однако теперь появились такие сериалы, которые можно смотреть только на компьютере или смартфоне. Это и есть вебсериалы. В январе 2014 года на крупнейшем корейском вебпортале Naver вышел первый в Корее вебсериал «Последствия», который только за четыре недели посмотрело три с половиной миллиона человек. Вслед за ним вышли и другие вебсериалы, и их тоже посмотрело огромное число пользователей. Поэтому интересно, как реорганизует корейский рынок массовой культуры это новейшее средство передачи информации, которое продемонстрировало особенно быстрый рост в течение 2014 года.

1

©sam

sung

1 Вебсериал «лучшее будущее», главные роли в котором исполняют со ганчжу и Пан мина, транслируется по NaVER TV CaST на сайте tvcast.naver.com. Показ первого эпизода состоялся 28 октября 2014 г.

2 Вебсериал «Выдающаяся женщина», главные роли в котором исполняют Чхон ухи и ан Чжэхон, транслируется по NaVER TV CaST на сайте tvcast.naver.com. Показ первого эпизода состоялся 25 августа 2014 г.

3 Вебсериал «Dr. Ian», главные роли в котором исполняют ким ёнгван и сандара Пак, транслируется по NaVER TV CaST на сайте tvcast.naver.com. Показ первого эпизода состоялся 29 марта 2015 г.

долей концентрации, нежели телесериалы. А независимый режиссёр Юн Сонхо сумел вложить в вебсериал «Ссомнам ссомнё» реальные чувства влюблённых, которые невозможно передать посредством телевидения. Эти лёгкие, но интересные вебсериалы стали широко популярны лишь благодаря тому, что их можно было смотреть на мобильных устройствах.

Телевидение у вас в телефоне Корея не уступает ни одной стране мира в том, что касается

уровня проникновения Интернета и смартфонов. Практически везде в Сеуле вы можете получить доступ к широкополосному вай-фаю. Неудивительно, что на такой благодатной почве корейские вебсериалы обеспечили себе стремительный рост популярности.

В настоящее время предприятия корейской IT-индустрии, прежде всего такие гиганты, как Naver и Daum, озабочены вопросом освоения рынка мобильного контента. Распространение смартфонов привело к тому, что пользователи стали чаще просматривать интернет-контент на своих мобильные устройства, поэтому сейчас предприятия занимаются тем, что создают страницы специально для пользователей мобильных устройств. Вебтуны, т.е. сетевые комиксы, просмотр которых является самым популярным сервисом портала Naver, также смогли увеличить свою долю на рынке за счёт приложений для смартфонов. Это говорит о том, что у современных пользователей мобильных устройств популярна так называемая «снэк-культура», т.е. контент, который отличается коротким хронометражем и не требует особой концентрации. Поскольку только при таких условиях его можно легко просмотреть по дороге на работу или в школу. И с этой точки зрения вебсериалы с их двадцатиминутными эпизодами являются контентом, идеально соответствующим требованиям пользователей смартфонов.

То, что современный пользователь стал потреблять контент при помощи мобильных устройств, беспокоит не только крупные порталы, изначально ориентированные на предоставление услуг через персональные компьютеры. Даже телевидению теперь приходится держать в уме рынок мобильного контента. Ведь если раньше

эфирные каналы боролись за рейтинги с кабельными каналами или телеканалами развлекательного формата, то теперь в качестве ещё одного мощного конкурента поднял голову рынок мобильного контента. Кроме того, молодёжь, являющаяся основной целевой аудиторией рекламы, всё больше отдаляется от телевизора. Зрители в возрасте от 20 до 40 лет теперь в основном смотрят программы в удобное для себя время, пользуясь услугой «видео по запросу», а подростки вообще предпочитают короткие видеоклипы, которые они смотрят на своих смартфонах. Так что в определённом смысле для телевидения проблема стоит ещё острее, чем для интернет-порталов.

Итак, за чем будущее? Можно сказать, что вебсериал является оптимальным форматом

для выхода на рынок мобильного контента, а равно и для удовлетворения потребностей пользователей смартфонов. Поэтому рынок мобильного контента обречён на быстрый рост. Если в то время, когда Ким Дончжун из группы ZE:A снимался в вебсериале «Последствия», этот формат ещё не считался достойной площадкой, то теперь вебсериалы оказались настолько привлекательными, что многие поп-исполнители выбирают их для своих дебютов в актёрском амплуа. Сандара Пак из группы 2NE1 вместе с моделью и актёром Ким Ёнгваном снялась в вебсериала «Dr. Ian», а в вебсериале «Лучшее будущее», количество просмотров которого превысило 10 миллионов, сыграла Мина из группы Girl's Day. В вебсериале «Любовные клетки», основанном на одноимённом вебтуне портала Naver, мелькнули такие поп-звёзды, как Чан Хёк и Ким Убин.

С этой точки зрения продвижение телеканала KBS на рынок вебсериалов является символичным. Теперь даже основные телекомпании, чтобы выжить на рынке аудиовизуальной информации, вынуждены расширять свой контент посредством Интернета. Смогут ли существующие производители контента и новые участники этого рынка удовлетворить пользователей мобильных устройств? Видимо, направление развития укажут новые вебсериалы, которые будут снимать как известные, так и новые игроки рынка мобильного контента.

32

©soyw

orks

©kirin production


сТиль жизНи

Вряд ли в мире найдётся что-нибудь столь же важное, как еда. Вероятно, поэтому раньше, встретив утром соседа, о его благополучии мы осведомлялись, задав вопрос: «Вы уже ели?» Возможно, поэтому и в наши дни многие люди не без удовольствия повторяют поговорку, что, мол, «давайте жить и есть». А главное удовольствие, которое можно получить от еды, — это разделить её с людьми, которые тебе дороги. В этом смысле бум домашней кухни, который в наши дни переживает корейское общество, связан отнюдь не с едой как таковой: здесь, скорее, можно увидеть интерес к человеку.

Бум домашней кухни в корее Ким Ёнсопдиректор Института «Острое воображение» (Edged Imagination Institute for Trend Insight & Business Creativity)


Р еалити-шоу «Три приёма пищи» («Самсисекки») на кабельном канале tvN, формально не посвящено какой-либо определённой теме. Всё, что мы видим на экране, — это пара-тройка знаменитостей, которых поселяют где-нибудь в уединённом месте, где они вынуждены сами обеспечивать себя пропитанием,

приготовленным из того, что им удаётся добыть. Нам показывают, как утомительно самостоятельно готовить еду три раза в день, будь то неумело приготовленные овощи с огорода или вполне сносное блюдо из только что выловленной в море и умело очищенной рыбы. Однако к моему удивлению многие люди с большим интересом относятся к этой простому по содержанию телешоу. Вне зависимости от пола и возраста люди почему-то с удовольствием смотрят его, несмотря на то, что местами оно довольно скучное.

Так почему люди с восторгом смотрят «Три приёма пищи»? Последнее время многие корейцы раза два в день питаются в заведениях общепита или заменяют

полноценный приём пищи фастфудом. Члены семьи возвращаются вечером домой, уже поев где-нибудь в городе каждый сам по себе. Фактически это значит, что люди стали пренебрегать таким ранее привычным ритуалом, как совместное приготовление еды, чтобы потом так же, вместе, сесть за стол и разделить её друг с другом. В этом контексте программа «Три приёма пищи», вероятно, привлекает зрителей не столько накрытым столом как таковым, сколько той радостью, которую даёт процесс приготовления еды для своих домочадцев, ибо ты сам находишь продукты, колешь дрова, разводишь огонь и своими руками готовишь незатейливые блюда. Другими словами, зрители тоскуют по тому, что испытывают герои программы, — по осознанию того, как тебе дороги твои домочадцы, которое приходит, когда ты вместе с ними готовишь еду, чтобы потом её вместе съесть, по ощущениям, которые дарит домашняя еда, по простому счастью, которое дают такие будни. Иначе говоря, мы, зрители этой передачи, сейчас хотели бы быть дома вместе со своей семьёй за столом, накрытым блюдами, приготовленными мамой. Это также своего рода тоска по той «жизни, в которой есть вечера» и которую мы потеряли, будучи загнанными суетными буднями. Можно сказать, что простая, незатейливая домашняя кухня пробудила воспоминания о той пище, которую мы ели вместе со своими домочадцами, и воспоминания, забыв которые, мы жили всё это время. Разве одной из тех вещей, что мы в первую очередь потеряли в этой жизни, будучи сметены очередной волной модернизации, урбанизации, индустриализации, был не этот привычный ритуал, когда мы три раза в день лицом к лицу ели вместе с членами своей семьи?

Изменения, которые принёс бум домашней еды Домашняя кухня — это та еда, которую, как и следует из названия, готовят и едят дома. Эта обычная

пища, которую дома готовят наши мамы, в последнее время стала предметом разговоров в кругах общепита. Популярность набирают рестораны, которые работают по принципу шведского стола и в которых подают блюда, входящие в стандартный корейский приём пищи. И люди выстраиваются в очереди, чтобы там поесть. Если в прошлом большинство заведений общепита, специализирующихся на шведских столах, предлагали посетителям весьма далёкие от понятия домашней еды блюда западной или японской кухни, то теперь, напротив, в индустрии общественного питания новой тенденцией становится домашняя кухня, т.е. обычная, повседневная корейская еда, о ценности которой мы подзабыли в силу её распространённости и привычности.

Говорят, что в наши дни рестораны для походов всей семьёй теряют свои позиции, в то время как популярность набирают заведения, работающие по принципу шведского стола и предлагающие корейскую домашнюю еду. Последние 20-30 лет большинство семей, отправляясь в ресторан, выбирало главным образом рестораны для всей семьи западного типа или заведения со шведским столом. Однако теперь одной из тенденций новой культуры еды в ресторанах стала корейская домашняя кухня. Словно реагируя своей деятельностью на этот бум, крупные компании начали открывать заведения со шведским столом, предлагающим блюда корейской кухни, и такие рестораны, как ни удивительно, стали пользоваться популярностью у публики. Если принять во внимание тот факт, что количество подобных точек питания постоянно увеличивается и что ещё несколько компаний планирует в ближайшее время открыть подобные заведения, то уже не вызывает сомнений, что идея открыть ресторан домашней кухни — это безусловно хороший бизнес-проект.

Согласно опросу, проведённому в 2013 году Министерством здравоохранения и соцобеспечения в отношении 7000 человек, 64% корейцев более двух раз в неделю ужинают с семьёй. Однако если интерпретировать эти результаты иначе, то получится, что примерно одна треть опрошенных практически не имеет возможности ужинать дома с семьёй. В таком же опросе, проведённом в 2005 году, количество тех, кто более двух раз в неделю наслаждается семейным ужином, составляло 76%, а это значит, что за 8 лет доля таких счастливчиков сократилась на целых 12%. В то же время то, что люди всё реже питаются дома с членами своей семьи, означает, что у них пропорционально растёт тоска по домашней пище.

Вследствие бума домашней кухни стал меняться формат кулинарных передач на телевидении. Если раньше


1, 3 Social dining, т.е. общение за едой, — это современная тенденция, когда незнакомые люди, собравшись за общим столом, общаются за едой, которая не обязательно должна быть какой-то особенной. Теперь это также услуга, которая позволяет утолить жажду по домашней еде людям, затосковавшим по простой радости семейных ужинов. (Источник: zipbob.net)

2 В реалити-шоу «Три приёма пищи», выходящем на кабельном канале tvN, всё, что мы видим на экране, — это парочка знаменитостей, которых поселяют в какое-нибудь уединённое место, где они вынуждены готовить себе еду трижды в день, и этот незамысловатый сюжет находит положительный отклик в сердцах многих зрителей. (Источник: CJ E&M)

©zipbob.net

©C

J E&M

1

2

3


в большинстве подобных телепрограмм нам показывали, как профессионалы готовят еду или отправляются в знаменитый ресторан, чтобы раскрыть секреты вкуса какого-нибудь блюда, то сейчас набирают популярность программы, знакомящие с блюдами, которые любой из зрителей может сам легко приготовить дома. В программе «Ночной магазин» («Яганмэчжом»), выходящей в рамках Happy Together на канале KBS 2TV, или появившейся недавно на JTBC передаче «Присмотри за моим холодильником» («Нэнчжанго-рыль путхакхэ») рассказывают о вполне съедобных блюдах, которые можно легко приготовить дома из обычных продуктов. И в результате они привлекают большое внимание зрительской аудитории. Возникает ощущение, что искусство приготовления еды постепенно становится ближе к нашей повседневной жизни — теперь готовку подают как радостные будни, которые может создать для себя и своих близких любой человек, даже не имеющий специального образования. С повышением интереса к приготовлению еды выросло число тех, кто вознамерился научиться готовить. Появилось больше кулинарных курсов, которые проводятся в самых разнообразных местах, к примеру, в культурных центрах при универмагах. Наблюдается и такая тенденция, как рост числа мужчин, стремящихся овладеть искусством приготовления еды.

Стиль «кинфолк» и «social dining»: ностальгия по человеческому общению Kinfolk — это название американского журнала о стиле жизни и одновременно кодовое слово некоего тренда.

Словом «кинфолк» называют стиль жизни, при котором близкие по духу люди, (неважно, родственники, с о с е д и и л и з н а к о м ы е ) , собравшись, вместе проживают свои будни. Главным образом это подразумевает совместный приём пищи, как правило, простой, но здоровой. Буквально — домашней. Поборники стиля «кинфолк» в прошлом были сосредоточены на своей работе, стремясь сделать к а р ь е ру и л и р а з б о гате ть , н о теперь стали испытывать интерес к

нормальным, «правильным» вещам: к самому себе, к семье, к друзьям, к окружающим людям, и впредь намерены наслаждаться наличием свободного времени и счастьем. И вместо того, чтобы сломя голову нестись вперёд, они медленно идут по жизни или даже иногда просто стоят на месте. Можно сказать, что эти люди снова обратили своё внимание на проблему счастья и его сущностную основу. И если принять во внимание тот факт, что интерес к стилю «кинфолк» является общемировой тенденцией, то можно сказать, что и нынешний бум домашней еды тоже не замыкается в границах одной Кореи.

Другая современная тенденция — это social dining, т.е. общение за едой. Люди, которым приходится есть в одиночку, собираются вместе и за общим столом утоляют жажду общения. В последнее время social din-ing превратился в коммерческую услугу, позволяющую незнакомым людям собраться вместе за едой, чтобы попутно разговаривать, общаться и знакомиться. Начавшись в США, этот сервис теперь добрался и до Кореи. Примечательно, что главным провайдером данной услуги в Корее является сайт «Чиппап», т.е. «Домашняя еда».

Для нас домашняя кухня не означает какую-нибудь необычайно вкусную или изысканную еду. Вот только даже скромный стол обретает завершённость лишь тогда, когда рядом есть человек, который разделит с тобой пищу. В корейском языке есть слово «сикку» (食口), или «едок». Этим словом называют членов семьи, хотя буквально оно означает «рот, который ест», или, если выразиться иначе, «человек, который ест вместе с вами». И когда, пользуясь услугой social dining, мы ищем людей для совместного приёма пищи, то, строго говоря, таким образом создаём для себя семью. Потому что, пусть даже продолжения и не будет, но хотя бы на то время, пока мы все вместе едим за одним столом, окружающие нас люди становятся для нас домочадцами.

В нашем обществе с каждым днём растёт число людей, которые не создают семьи, и эта тенденция, вероятно, ещё больше усилит ностальгию по домашней еде. Только теперь, когда членам одной семьи редко удаётся собраться вместе, чтобы без спешки насладиться семейной трапезой, мы по-настоящему осознали ценность домашней пищи. Может быть, это значит, что только тогда, когда мы, рассеянные в большом городе, стали есть порознь, мы начали скучать по любви, царящей между членами семьи? В нынешнюю эпоху бума домашней еды мы пытаемся снова вернуться к основам. Мы снова полюбили домашнюю пищу, про ценность которой мы забыли в силу её очевидной обыденности. Похоже, что мы очень соскучились по простому человеческому общению.

Для нас домашняя кухня не означает какую-нибудь необычайно вкусную или изысканную еду. Вот только даже скромный стол обретает завершённость лишь тогда, когда рядом есть человек, который разделит с тобой пищу. В корейском языке есть слово «сикку» (食口), т.е. едок. Этим словом называют членов семьи, хотя буквально оно означает «рот, который ест», или, если выразиться иначе, «человек, который ест вместе с вами».


Информация о подписке / приобретении журнала «КОрЕАНА»

Чтобы оформить подписку на ежеквартальный журнал «Кореана», заполните специальную форму на сайте журнала (www.koreana.or.kr) в разделе «Подписка» и нажмите «Отправить». Вы получите накладную с информацией об оплате по электронной почте.

Подписка

регион доставки Новые тарифы

годовая подписка(включая стоимость доставки авиапочтой)

архивные номера*(за 1 экз.)

Корея 1 год 25,000 вон 6000 вон

2 года 50,000 вон

3 года 75,000 вон

Восточная Азия 1 1 год US$45 US$9

2 года US$81

3 года US$108

Юго-Восточная Азия 2 1 год US$50

2 года US$90

3 года US$120

Европа+ 3 1 год US$55

2 года US$99

3 года US$132

Африка+ 4 1 год US$60

2 года US$108

3 года US$144

* Цена за архивные номера не включает стоимость почтовой доставки

1 Восточная Азия (Япония, Китай, Гонконг, Макао и Тайвань)

2 Монголия и Юго-Восточная Азия (Камбоджа, Лаос, Мьянма, Таиланд, Вьетнам, Филиппины, Малайзия, Восточный Тимор, Бруней и Сингапур)

3 Европа (включая Россию и СНГ), Ближний Восток, Северная Америка, Океания и Южная Азия (Афганистан, Бангладеш, Бутан, Индия,

Мальдивские острова, Непал, Пакистан и Шри-Ланка)

4 Африка, Центральная и Южная Америка (включая Вест-Индию), острова в южной части Тихого океана

стоимость подписки

Если Вы хотите получать уведомления о выходе новых номеров веб-журнала, отправьте свой адрес электронной почты и ФИО и по адресу [email protected].

* Помимо веб-журнала Вы можете также читать «КОРЕАНУ» в виде e-book на мобильных устройствах, используя приложения iBooks, Google

Books и Amazon.

ПОДПИСКА НА рАССЫЛКУ

Мы очень ценим мнение наших читателей. Поделитесь с нами Вашими отзывами и пожеланиями, чтобы мы могли сделать наш журнал ещё лучше. Ваши отзывы и пожелания направляйте по адресу [email protected].

СВЯЗЬ С ЧИТАТЕЛЯМИ

WaterWaterWaterWaterWater

A JournAl of the eAst AsiA foundAtion | www.globAlAsiA.org | volume 10, number 1, spring 2015

us$15.00w15,000

Averting wAter crises in AsiA: essAYs bY

Dipak Gyawali, Hyoseop Woo, David S. Hall & Kanokwan Manorom, Lyu Xing and Ramaswamy R. Iyer

think tAnks, think nets And AsiAA focus on how the industry of ideas has spread in Asia looks at the regional, Chinese and Japanese experience

the debAte: us strAtegY towArd north koreARobert Carlin Squares Off Against Bruce Klingner

pluspradumna b. rana & ramon pacheco pardo Asia’s need to work with the IMF on regional financial securitybrad nelson & Yohanes sulaiman Indonesia’s new maritime ambitions may spell trouble with Chinamichal romanowski The EU’s task in Central Asiarobert e. mccoy History’s lessons for the North Korea nuclear standoff and why the Six-Party Talks stalledbook reviews by Thomas E. Kellogg, Nayan Chanda, John Delury & Taewhan Kim

See our latest issue, full archives and analysis on our expert blog at www.globalasia.org


Precious Resource

We Help Asia Speak to the World and the World Speak to Asia.

In our latest issue:Water:


Precious Resource

Find out more and subscribe to our print or online editions

at www.globalasia.org

Have you tried our digital edition yet? Read Global Asia on any device with our digital edition by Magzter. Issues are just $5.99 or $19.99 per year. Download the free Magzter app or go to www.magzter.com

A JournAl of the eAst AsiA foundAtion

our digital edition by Magzter. Issues are

ОбРАзЫ КОРЕИ

ISSN 1975-0617

ЛЕТО

2015ТО

М 11, №

2ТРАДИЦИОННЫ

Е РЫНКИ

Главная тема ном

ера

Корейская культура и искусство

Расцвет и закат рынков

Люди, пробуж

дающ

ие рассветНовы

е центры местной культуры

ЛЕТО

2015 ТОМ

11, №2

ww

w.koreana.or.kr ISSN 1738-8252

история и эволюция

Традиционные рынки:

Koreana Summer 2015 (Russian)

Documents

Transcript of Koreana Summer 2015 (Russian)